Кем была «Неизвестная» Рокотова, или Тайны пушкинской «Пиковой дамы. Наталья Петровна Голицына: биография Наталья петровна голицына портрет

Княгиня Наталья Петровна Голицына родилась 17 января 1744 г. и скончалась 20 декабря 1837 г. по старому стилю; она принадлежала к высшей аристократии российского общества XVIII-XIX вв. Младшая дочь в семье графа Петра Григорьевича Чернышева и его супруги Екатерины Андреевны , Наталья Петровна провела детство и юность в странах Европы и там же получила образование, неплохое для своего времени и редкое для женщин царствования императрицы Елизаветы Петровны.

После возвращения с родителями из-за границы, она стала фрейлиной при дворе молодой императрицы Екатерины II. Едва ли не основным преимуществом фрейлин была возможность, выходя замуж, составлять блестящую партию. Наталья Петровна из этих правил исключение не составила, вышла в 1766 г. замуж за князя Владимира Борисовича , богатого землевладельца, принадлежавшего к известному и старинному княжескому роду князей Голицыных, но не высокого чина: как говорили в свете, она стала всего лишь “бригадиршей”, т.е. женой бригадира, к тому же ушедшего в отставку вскоре после женитьбы. По выходе замуж княгиня Голицына была, вероятно, отчислена от Двора, но сохранила право быть представленной императрице и быть приглашенной на балы и другие придворные церемонии и праздники вместе с мужем, независимо от его воинского звания.

В годы правления Александра I и Николая I княгиня Голицына была пожалована всеми высшими наградами России, предназначенными для женщин: орденом Св. Екатерины 2-й степени в 1801 г., двойным портретом императриц Марии Федоровны и Елизаветы Алексеевны, украшенным алмазами, для ношения на груди на голубой ленте ордена Св. Андрея Первозванного в 1806 г., орденом Св. Екатерины 1-й степени — в 1826 г.; в 1807 г. она стала статс-дамой при Малом дворе великой княжны Екатерины Павловны (сестры императора Александра I) , статс-дамой при дворе обеих императриц в 1808 г. и затем при дворе императрицы Александры Федоровны (супруги императора Николая I) .

В архивах сохранился подлинный рескрипт вдовствующей императрицы Марии Федоровны, отправленный из Москвы 22 августа 1826 г., в котором сообщалось: “Княгиня Наталья Петровна! В доказательство отличного НАШЕГО к вам благоволения, МЫ, с согласия Императора, любезнейшего НАШЕГО сына, приняли вас в число Дам большого креста Ордена Святой Великомученицы Екатерины, которого знаки здесь препровождаем с тем, чтобы вы их на себя возложили. Пребываем в прочем вам благосклонны. Мария” . Рескрипт на орден Св. Екатерины 2-й степени в архивах обнаружен не был, однако в письме к Наталье Петровне из Капитула российских императорских и царских орденов уточняются обстоятельства и подробности пожалования княгини этой наградой: “Милостивая Государыня Княгиня Наталья Петровна! По поводу Всемилостивейшего пожалования вас в 15-й день минувшего сентября кавалером Ордена Святой Екатерины меньшого креста...почитаю один печатный экземпляр доклада Высочайше конфирмированного в 27-й день Октября 1797 г., по коему обязаны Ваше Сиятельство доставить в капитул единовременно 200 рублей. Ноября 14-го дня 1801 г.” .

В архивном фонде “Вяземы” ОР РГБ находится выписка на французском языке, которая была сделана сыном княгини Дмитрием Владимировичем Голицыным из книги “Biographie universelle, ancienne et modeme”, изданной в Париже в 1838 г. В ней, среди сведений об истоках рода князей Голицыных, целая страница отводится Наталье Петровне: “Княгиня Наталья Галицина прожила 97 лет. Она была известна в среде верхушки европейской аристократии под именем княгини Вольдемар [подчеркнуто в документе. — Т . П .] Вопреки тому, что никакое явление большой значимости не коснулось ее бытия, прожитая ею жизнь заслуживает все-таки внимания, прежде всего, из-за своей продолжительности, а затем, в качестве одного из последних примеров образа жизни, одновременно патриархального и аристократического, который уж более не является составной частью теперешних нравов. Прожив во Франции с графом Чернышевым, своим батюшкой, послом Екатерины II при дворе Людовика XV, побывав затем в Англии, Германии, она добилась для себя в Санкт-Петербурге положения самого знатного и самого блестящего. Окруженная двумя поколениями наследников, которые все как один находились на высшей ступени социальной лестницы, княгиня Вольдемар оставалась до последнего дня мерилом добропорядочного общества Санкт-Петербурга. Она почти сравнима с тем, чем являлась во Франции супруга маршала де Люксембур (de Luxembourg), если бы чистота репутации не послужила княгине укрытием от ее параллели, и если бы сами государи [российские] не добавили бы ей славы, расточая в ее адрес милости и нежности, можно сказать, почти сыновьи. В день ее именин император Александр, императрица-мать, великие князья и их жены навещали княгиню Вольдемар и присоединяли свои поздравления к тем, которые высказывались членами ее семьи. Став императором, великий князь Николай неуклонно соблюдал эту традицию. Княгиня Вольдемар скончалась в возрасте 97 лет, несколько дней спустя после пожара в императорском дворце, первый камень которого был положен в год ее рождения. Почти вся российская аристократия была с ней в родстве по принадлежности к роду или по линии бракосочетаний. На панихиде по ней, возглавляемой ее сыном, генерал-аншефом князем Д[митрием] Володимирович[ем] Голицыным, губернатором Москвы, присутствовали император, видные сановники и дипломатический корпус. Княгиня была статс-дамой императрицы” .

Какими только эпитетами не награждали княгиню в России современники. Фельдмаршал граф Б.-Х. фон Миних называл ее “блистательная Графиня” и “прелестная Графиня, переполняющая меня уважением” . Парижская приятельница Голицыной графиня де Сегюр отзывалась о ней как о даме, “которую полюбила на всю жизнь и рядом с которой хотела бы жить не разлучаясь” . Дети Н. П. Голицыной в своих письмах обращались к ней со словами “нежная матушка” . Для князя А. М. Белосельского-Белозерского она была “разлюбезной Кузиной”, “дражайшей и приятнейшей кузиной” . К. Я. Булгаков воспринимал княгиню в качестве “доброй старушки” .

Сквозь столетия за княгиней Голицыной тянется шлейф легенд, рассказов и пересудов. Неординарная личность Натальи Петровны, события ее долгой жизни привлекали внимание и вызывали уважение многих современников и потомков, среди первых были члены семьи Романовых, представители русской и иностранной знати XVIII-XIX вв. Так, император Николай I в 1837 г. пожаловал сыну княгини московскому генерал-губернатору князю Д. В. Голицыну свой “портрет” украшенный бриллиантами, который носили на груди на ленте ордена Св. Андрея Первозванного. Император сообщал 4 декабря 1837 г. военному министру А. И. Чернышеву : “Мы получили известие, что Княгиня Наталья Петровна Голицына при смерти; паралич отнял у нея движение одной руки, и она настоятельно желает видеть еще раз сына. Князь Дмитрий Владимирович едет сегодня. Между тем намерение мое было, вознаменование моей признательности к нему за долговременное служение в столь важном месте, пожаловать ему 6 декабря мой портрет; велите заготовить рескрипт о сем и потребуйте у К[нязя] Волконского портрет, и когда то и другое можно будет ему доставить еще до его отъезда; но с пометою: 6 декабря”. В этом документе все необычно, повеления государя нарушали существовавшую практику, придавая пожалованию Голицына черты исключения из правил: награждение в день тезоименитства Николая I (6 декабря) выражало особое благоволение императора, несоответствие между реальным пожалованием (4 декабря) и датой в рескрипте (6 декабря) демонстрировало спешку государя. Обстоятельства, сопровождавшие пожалование Д. В. Голицына, представляются уникальными, и в наградных документах императорской России не имеется до настоящего времени других примеров выражения подобного внимания и заботы царствующей особы о матери в связи с награждением ее сына. Следует также заметить, что жалованные портреты выдавались только по личному усмотрению императора из Кабинета Его Императорского Величества, а не из Капитула российских императорских и царских орденов, как все ордена. Их статус в российской наградной системе, изготовление и другие вопросы изучены недостаточно. Но, по мнению специалистов, они являлись высшей наградой Российской империи, жаловались видным сановникам и государственным деятелям, имеющим все российские ордена, включая бриллиантовые знаки ордена Св. Андрея Первозванного. Они очень редки. За время царствования императора Николая I (1825-1855) было выдано около 20 портретов. Ими были удостоены, например, председатель Государственного Совета граф В. П. Кочубей, министр императорского двора князь П. М. Волконский, генерал-фельдмаршал граф И. Ф. Паскевич-Эриванский, военный министр граф А. И. Чернышев и другие.

Традиционно считается, что в лице старой графини в повести “Пиковая дама” А. С. Пушкин изобразил княгиню Наталью Петровну Голицыну. Он писал: “Моя Пиковая дама в большой моде... При дворе нашли сходство между старой графиней и княгиней Н[атальей] П[етровной] и, кажется, не сердятся...” .

Пока не удалось обнаружить архивные источники, будь то переписка, воспоминания или дневниковые записи о том, что А. С. Пушкин бывал в доме княгини Голицыной, слушал от нее “преданья старины глубокой”, как это было с теткой его жены, а также ровесницей и современницей княгини Натальи Петровны, Натальей Кирилловной Загряжской .

Однако поиски в архивах позволили узнать, что некоторые лица из ближайшего окружения поэта, доводились родней княгини. Зинаида Александровна Волконская (1792-1862), поэтесса, певица, была хозяйкой литературного салона в Москве. В 1824-1829 гг. в своем доме в Козицком переулке она “...принимала у себя отборное общество. У нее были вечера, на которые собирались Пушкин, князь Вяземский, Давыдов, Веневитинов, А. Н. Муравьев, кн. В. Ф. Одоевский...” . А. С. Пушкин писал, что в доме В. Ф. Карамзиной он встречался с Софьей Федоровной Тимирязевой , ее муж генерал-лейтенант И. С. Тимирязев был в приятельских отношениях с П. А. Вяземским, другом поэта . У князя С. М. Голицына (1774-1859) поэт бывал в Москве на Волхонке на балах весной 1830 г. и даже предполагал обвенчаться с Н. Н. Гончаровой в домовой церкви князя в 1832 г. С женой князя, Е. И. Голицыной, поэт познакомился после выпуска из Лицея в 1817 г., и вплоть до 1825 г. ее имя не сходит со страниц переписки Пушкина с друзьями .

Легкость и даже некоторая обыденность, дневниковых записей поэта при упоминании имени княгини в своих дневниках, возможно, исходила из его знакомства и дружеских отношений с близкой родней Натальи Петровны. Например, княгиня З. А. Волконская, урожденная княжна Белосельская-Белозерская. Она была двоюродной племянницей Н. П. Голицыной, сохранилась их переписка, согласно которой княгиня Голицына принимала участие в судьбе племянницы . Такие же родственные отношения связывали Софью Федоровну Тимирязеву с пушкинской “Пиковой дамой” . Наконец, муж небезызвестной княгини Евдокии Ивановны князь Сергей Михайлович Голицын, хотя и не был связан тесным родством с Натальей Петровной, но хорошо знал и посещал ее дом .

Пушкинская “Пиковая дама” “...лет шестьдесят тому назад, ездила в Париж и была там в большой моде” , и княгиня Голицына тоже была во Франции, но, в отличие от героини повести А. С. Пушкина, два раза. Впервые — в 1762 г. со своими родителями, во второй раз она приехала туда в 1783 г. вместе с мужем и двумя дочерьми; во Францию она прибыла через Страсбург, где обучались ее сыновья . Голицына пробыла во Франции более шести лет, завязала за это время много новых великосветских знакомств, была приближена ко двору короля Людовика XVI и его супруги королевы Марии-Антуанетты .

О пережитом и увиденном княгиня поведала в своих воспоминаниях.

Ранние по хронологии она назвала “Разнообразные небольшие Заметки и анекдоты со времени Рождения Княгини Натальи Галицыной Урожденной Графини Чернышевой” (далее в тексте будем называть “Заметки...”) .

О существовании воспоминаний княгини Н. П. Голицыной исследователям и специалистам было известно, но они никогда не переводились и не публиковались. Известный историк Андрей Григорьевич Тартаковский в одной из своих книг причислил “Заметки...” княгини Голицыной, среди двух-трех других подобных трудов современников Натальи Петровны, к первым примерам мемуарного жанра в русской литературе XVIII в., зарождавшегося в то время в России .

Публикуемые материалы хранятся в ОР РГБ. Когда-то они составляли часть большого семейного архива князей Голицыных, находившегося в усадьбе Большие Вяземы. Этот архивный документ, написанный чернилами от руки княгиней Натальей Петровной Голицыной на французском языке, имеет хорошую сохранность. Имеются небольшие вкрапления слов на русском языке. Почерк ровный, читается легко. Листы рукописи сшиты и переплетены в книгу с обложкой темно-красного цвета, на которой имеется отчетливая надпись по-французски, выполненная золотым тиснением: “Заметки на события моей жизни. Н: К ня Галицына”. На второй странице в верхней части листа есть подзаголовок, написанный также по-французски от руки чернилами: “Небольшие заметки и Анекдоты, записанные от Рождения Княгини Натальи Галицыной, Урожденной Графини Чернышевой”. Запись воспоминаний начинается на оборотной стороне второй страницы. Нумерация рукописи полистовая, сделана в верхнем правом углу в позднее время карандашом архивистами. Все даты (год, месяц и реже число) указаны Натальей Петровной в тексте рукописи, в начале или середине абзацев. Рукопись содержит две записи на полях листов № 3 и 34 об., помеченные знаком “ х ” и сделанные тем же почерком самой княгиней, дополняющие некоторые абзацы текста. Имеется в рукописи одна ошибка или описка княгини — на л. 31 об.: Наталья Петровна написала дату 30 февраля, вместо 3 февраля, которая восстанавливается из очередности описываемых событий.

Собственно воспоминания, написанные княгиней на французском языке, включают 42 листа с оборотами; оставшиеся 31 лист архивного документа не являются воспоминаниями, а представляют собой материалы, выполненные неизвестным писарем, и сообщают о восстании Е. Пугачева. В них приведены указы Екатерины II и списки жертв этого восстания. Им предшествует запись княгини на французском языке: “Не упомянув никоим образом в ходе моего дневника о мятеже, поднятом в 1774 внутри страны неким казаком по фамилии Пугачефъ . каковый назвался Петром третьим, и поскольку сие событие весьма известно повсюду, я не вхожу в описание каких бы то ни было подробностей оного; однако же полагаю, что нимало не безынтересно знать все манифесты, кои по сему событию появились, а также и список лиц, каковые оказались жертвами сего разбойника, и тетрадь коих я к сему прилагаю, дабы напомнить о сем несчастном событии” .

В “Заметках...” представлены, примерно, первые 39 лет жизни княгини (дата ее рождения, в различных источниках, представлена с разницей от 2 до 5 лет: 1739 г., 1741 г. и 1744 г.) . Если следовать записям Натальи Петровны, то, родившись в Берлине, она в двухлетнем возрасте переехала с родителями в Лондон, где оставалась до того, как ей исполнилось 8 лет. После этого в период с 1752-1762 гг., т.е. до 18 лет, она жила в России, куда был отозван ее отец. Затем в конце правления императрицы Елизаветы Петровны в 1762 г. она вместе с родителями уехала во Францию, где провела два года.

Из описанных в воспоминаниях 39 лет жизни княгини 22 года приходятся на время до замужества в 1766 г. Этому периоду уделено в воспоминаниях менее 10 листов. Последующим 17 годам ее жизни в России (до 1783 г.), т.е. до отъезда ее сыновей на учебу в Страсбург, посвящена оставшаяся большая часть “Заметок...”. Форма дневниковых записей нигде в рукописи не соблюдается. По литературному жанру “Заметки...” представляют собой не дневниковые записи, когда происходящее фиксируется каждый день, а воспоминания; год их создания автором не указан. По некоторым фразам Натальи Петровны, например, “Это самая красивая семья из тех, кои мне пришлось повидать в своей жизни” — л. 3 об.; “...полагаю, что и то, кое припомнится, не составит труда вписать при сем” — л. 38, можно предположить, что создавала она свой труд по прошествии событий, в начале 70-80-х годов XVIII в.

В “Заметках...” запечатлены события, происходившие в России и за ее пределами в период царствования двух российских императриц — Елизаветы Петровны и Екатерины II, короткий период правления Петра III не упоминается совсем. В начале повествования (период до замужества) воспоминания Натальи Петровны по своему объему и насыщенности событиями не так уж и велики. Например, за период от своего рождения до окончательного возвращения вместе с родителями в Россию в 1764 г., т.е. за 20 лет, отмечены переезды из одной столицы европейского государства в другую, смерти братьев и сестер княгини, занимающие 3 листа. Собственно воспоминания она начала записывать, согласно содержанию рукописи, когда жила в России, незадолго до 1762 г., и этому периоду в “Заметках...” отведено чуть более 20 строк (л. 3, 3 об.).

Воспоминания княгини представляются обрывочными; по собственному ее признанию, она записывала только то, что было интересно для нее. За 1782 г. сделано наибольшее количество записей — 11, а за 1770 г. — всего одна запись за май, связанная с рождением старшей дочери княгини. В другие годы количество записей по месяцам варьируется от двух до десяти, а в целом распределение записей по годам и месяцам выглядит следующим образом: в 1767 г. — январь, август; в 1768 г. — ноябрь; в 1769 г. — январь, май, сентябрь; в 1770 г. — май; в 1771 г. — июнь, июль, август, сентябрь, октябрь; в 1772 г. — май, ноябрь; в 1773 г. — май, июнь, август, сентябрь; в 1774 г. — июль, декабрь; в 1775 г. — май, июль, октябрь, ноябрь, декабрь; в 1776 г. — январь, февраль, март, апрель, май, июнь, июль, август, ноябрь, декабрь; в 1777 г. — июнь, июль, сентябрь, декабрь; в 1778 г. — январь, апрель, май, июнь, июль, сентябрь, октябрь, ноябрь; в 1779 г. — март, апрель, июнь, сентябрь, ноябрь; в 1780 г. — январь, февраль, март, май, июль, октябрь, декабрь; в 1781 г. — март, май, июль, август, сентябрь; 1782 г. — январь, февраль, апрель, май, июнь, июль, август, сентябрь, декабрь; в 1783 г. — январь, март.

Не все записи равноценны по своей полноте, насыщенности яркими образами и сравнениями, наличию рассуждений и выводов княгини в связи с тем или иным эпизодом. Моменты моральной и психологической оценки событий имеются в “Заметках...”, но в небольшом количестве, например, при описании народного гулянья в Петербурге, которое на свои деньги устроил некто откупщик Логинов, при описании 2-го выпуска “смолянок”, при описании пожара и наводнения в Петербурге, визита главы папского престола в Вену и др.

Записи и воспоминания Голицыной позволяют нам, с одной стороны, заглянуть во внутренний мир княгини и пополнить наши сведения о ней и членах ее семьи, а с другой стороны увидеть обычную и официальную жизнь России и Европы ее глазами. По своему характеру они очень субъективны, что представляется вполне естественным: намерением автора было запечатлеть события собственной жизни, жизни семьи, ближайших родственников и адресовать свой труд потомству. Повествование всегда ведется от лица Натальи Петровны, и внесемейные события привязаны и перемежаются с сугубо личным.

География ее “Заметок...” весьма обширна, от европейских столиц до малых городов России: Быхов, Карачев и других, связанных с имениями княгини, ее мужа, его кузенов и его брата, отца Натальи Петровны и мужа сестры княгини в Орловской, Калужской, Московской губерниях, окрестностях Санкт-Петербурга с императорскими резиденциями (Царское Село, Красное Село, Петергоф, Ораниенбаум) и дачей матери княгини на Петергофской дороге. Выходя за пределы центра империи, она распространяется на Курляндию с городами Нарва и Ревель, за пределы России на территорию царства Польского (Литва) в города Вильно и Шклов, а также в Вену, Варшаву и Париж.

В “Заметках...” описана российская действительность конца XVIII в., в разных ее аспектах: жизнь, традиции, нравы и церемонии при российском императорском дворе, народные гуляния по поводу торжеств в императорской семье, исторические события, учреждение российских орденов, становление российской государственности, эпидемии, пожары, наводнения, уносившие много жизней, строительство городов и деревень, сооружение и открытие памятников, визиты в Россию высокородных гостей, путешествия, в том числе императрицы и членов ее семьи. Не остались без внимания княгини реалии провинциальной жизни глазами их участника или очевидца, чем, собственно говоря, и ценны “Заметки...” в качестве первоисточника, потому что, кроме эмоциональных, наставительных и других характеристик, несут в себе познавательный компонент. С одной стороны, мятеж конфедератов в Польше в 60-е годы XVIII в., первая русско-турецкая война и заключение мира , процесс образования губерний в России в годы царствования Екатерины II уже известны исследователям по имеющимся публикациям и ничего принципиально нового не содержат. В то же время, их описание княгиней Голицыной демонстрирует оценку этих явлений представительницей определенной социальной группы, передает эмоциональные оттенки не обобщенного и усредненного, а личностного восприятия этих событий, причем личностью незаурядной.

Как свидетель современной ей эпохи, как лицо, имевшее доступ к императорскому двору, Наталья Петровна уделила должное внимание придворным празднествам, торжественным придворным церемониям и представила их с большим или меньшим количеством подробностей.

Первой из придворных церемоний, описанных в воспоминаниях, хронологически является придворная конная карусель. Это была первая российская карусель, учрежденная императрицей Екатериной II, проводившаяся на Дворцовой площади Санкт-Петербурга на специально сооруженной арене. Она включала серию поочередных скачек верхом или в колесницах с выполнением воинских упражнений у четырех ворот арены, в которых принимали участие и дамы, и кавалеры. В собрании Государственного Эрмитажа хранится золотая медаль первой величины с вырезанным на ее обороте именем графини Натальи Петровны Чернышевой : она была ей вручена маршалом Минихом. Участвовавшая в той же карусели графиня Анна Шереметева получила “Третий Прейс”, состоявший в двух золотых медалях первой и второй величины .

Ее воспоминания дают основания поддержать бытующее мнение о том, что она была фрейлиной, а затем статс-дамой при дворе молодой императрицы Екатерины II , хотя исследователями этот факт документально подтвержден не был, и последующих императриц. Например, участие ее, тогда еще графини Чернышевой, в придворной конной карусели, эпизод ее замужества в 1767 г., когда Екатерина II, присутствовавшая при одевании Натальи Петровны к обряду венчания, своими руками украсила прическу невесты собственными бриллиантами, благословление и венчание в церкви Зимнего дворца, небольшое число приглашенных на свадебный ужин.

Как указывается в справочной литературе , фрейлинам при выходе замуж, в силу их положения при дворе, не дозволялось широко праздновать свадьбу, не говоря уже о том, что в придворных празднествах действующими лицами могли быть только они. Не называя себя непосредственно фрейлиной и статс-дамой двора Екатерины II, в тексте рукописи Наталья Петровна, тем не менее, мимолетно дает указания на свое положение и почетное звание и, соответственно, на некоторые свои придворные обязанности и придворную службу.

Следует отметить, что тема придворных чинов и почетных званий для женщин при российском императорском дворе изучена мало, и некоторые исследователи отмечают, что в XVIII в. состав, структура и обычаи российского императорского двора находились на стадии становления, складывались более века и сформировались лишь в царствование императора Николая I .

Как известно, пожалование почетным званием фрейлины сопровождалось предоставлением алмазного фрейлинского шифра — вензеля государыни, который носили на голубом (цвета ленты ордена Св. Андрея Первозванного) банте. Однако ни одного портрета молодой графини, где она изображена с этим знаком, не известно.

Многочисленные поездки по России в имения отца, приведенные в “Заметках...” позволяют заключить, что постоянно при Дворе Наталья Петровна не проживала и не находилась, в состав, так называемых, “свитных” не входила, не имела придворного чина и постоянных придворных обязанностей. Напротив, она подолгу была в отпуске и появлялась при Дворе императрицы лишь изредка, когда появлялись высочайшие повеления. Так, она удалилась от Двора на 9 лет после замужества в 1766 г., затем — на 4-6 месяцев в 1776, 1780 и 1781 гг.

Представляется, что свидетельства княгини Голицыной могут быть актуальны для изучения вопросов о времени появления в России института фрейлин и статс-дам, их статусе, времени возникновения фрейлинских шифров и других “дамских” знаков, где изготавливались, в каком количестве и по какой цене, как их рассматривать — как нагрудный знак отличия или знак принадлежности к определенной группе придворных и др.

Так, в записи от 20 января 1778 г. она сообщила, что была в числе дам и кавалеров двора, которые получили повеление прибыть во дворец, и что “мы” (имея в виду и себя) удостоились целования руки великой княгини Марии Федоровны. Записи такого же характера сделаны от 12 и 20 декабря 1777 г. и от 27 апреля 1779 г., первая в связи с известием о рождении и крещении великого князя Александра Павловича, когда, по повелению императрицы, для исполнения службы, Наталья Петровна, среди других придворных чинов прибыла в церковь Зимнего дворца на благодарственный молебен и крещение, а вторая — по поводу рождения великого князя Константина Павловича — в Царское Село для участия в тех же церемониях, и др.

Княгиня Голицына запечатлела в воспоминаниях и внешнеполитические события, такие, как визиты членов семьи королевских домов Европы ко Двору российской императрицы и поездки членов императорского дома в “чужие страны ”, а также поездки по Европе видных иностранных деятелей: приезд в Россию короля Швеции , брата короля Пруссии , императора Священной Римской Империи , немецких принцесс — невест великого князя Павла Петровича , путешествия по губерниям Екатерины II (например, в Белоруссию), поездки в Европу великого князя Павла Петровича, одного и со второй супругой) , поездка папы Пия VI ко двору Священной Римской Империи и др.

По частоте обращения к одному и тому же кругу явлений, по их содержанию можно представить интересы Натальи Петровны, ее предпочтения, а по характеру изложения — уровень и широту ее кругозора, степень образования. Например, о своей семье, княгиня писала много и подробно, часто делясь своими переживаниями, заботами и испытанными в тот момент чувствами и ощущениями, поэтому можно заключить, как много значила в ее жизни семья, дети, муж, их здоровье, успехи и благополучие. Наталья Петровна чередовала описание событий семейной жизни с тем, поразившим ее, что происходило в Москве, Петербурге и в России в целом. Однако эти “внешние” события она привязывала к главному для нее, к тому, чем жила ее семья.

Благодаря “Заметкам...”, узнаем много нового о супруге Натальи Петровны князе Владимире Борисовиче Голицыне, например, неизвестные факты о его военной службе. Другие архивные документы позволяют дополнить то, что княгиня не сообщила о муже, и на основании комплекса источников восстановить, таким образом, его послужной список, за что, чем и когда был пожалован императрицей. Так, в подлинном рескрипте за подписью Екатерины II отмечено: “Известно и ведомо да будет каждому, что оказатель сего князь Володимер Голицын в НАШЕЙ воинской службе находился с 1742 году, а полковником 1763 апреля 17-го, и будучи он в службе НАШЕЙ во всем так поступал и себя содержал, как честному, верному, послушному, храброму солдату, и искусному офицеру надлежит. А прошлого 1769 года декабря 22-го дня по прошению его из службы НАШЕЙ уволен, с чином бригадирским; во свидетельство того МЫ сие НАШЕЮ собственною рукой подписали, и степенной печатью укрепить повелели. Дан в Санкт Петербурге лета 1770. Февраля 20 дня. Екатерина” . А в высочайшем указе от 13 марта 1770 г. сообщалось, что “Награждая оказанные НАМ отличные услуги бригадира князя Голицына и... [еще 9 человек. — Т . П .] удостоили МЫ их кавалерами Военного НАШЕГО ордена Святого Георгия Победоносца... [князя Голицына] 3-й степени” .

Воспоминания содержат неизвестные сведения о братьях и сестрах княгини, ее родителях и о собственных детях и семье. Как известно, из всех детей в семье графа Чернышева в живых остались только двое: Наталья Петровна и ее сестра Дарья Петровна , две другие сестры княгини умерли уже в России .

Первому сыну княгини князю Петру отведено в “Заметках...” посвящение в связи с его трагической смертью; оно содержит горестные сожаления матери о постигшей ее невосполнимой утрате, выраженные словами, идущими из глубины души. Сообщаются также новые сведения об обстоятельствах рождения всех остальных ее четырех детей, очень подробно описан отъезд сыновей на учебу во Францию в Страсбург. Князь Борис Владимирович, сын княгини, генерал-лейтенант, был участником Отечественной войны 1812 г., но сведений о его биографии сохранилось очень мало, не сохранился в архивах и его послужной список. Нам удалось восстановить его биографию по неизвестным документам архивов Москвы и Санкт-Петербурга, буквально по крупицам. Одно из таких сведений содержат воспоминания Натальи Петровны — пожалование ее сына первым офицерским званием в 1782 г., и при каких обстоятельствах это произошло.

Отрывки такого аспекта из воспоминаний относятся ко времени учреждения и к первым годам существования в России, по указам Екатерины II от 1776 г., наместничеств и губерний, в частности, Калужской, Орловской, Новгородской, Московского и Санкт-Петербургского генерал-губернаторств.

Наверное, каждый из нас знает произведение А. С. Пушкина «Пиковая дама», но мало кому известно, что писал поэт свою героиню с реального человека — княгини Голицыной. Наталия Петровна Голицына — одна из самых загадочных и необычных женщин XIX века, с ее именем связано немало тайн. Ходили слухи, что она была знакома с известным магом графом Сен-Жерменом, который открыл ей выигрышную комбинацию трех карт.

ВНУЧКА ПЕТРА I

17 января 1741 года в семье графа Петра Григорьевича Чернышева появилась дочь, которой при крещении дали имя Наталия. Граф был одним из самых богатых людей . По некоторым источникам, его дед служил денщиком у самого Петра I и был в большом фаворе. Говорили, что царь выдал свою любовницу Евдокию Ржевскую за Чернышева и даровал им дворянство. К моменту смерти Петра у графа было уже огромное состояние. Удивительно, что преемники царя также благоволили Петру Григорьевичу.

Наталия, окруженная роскошью, росла своенравным ребенком. Уже в детские годы у нее наблюдались железная воля и властность. Девочка требовала, чтобы ее называли только полным именем. Она получила хорошее образование в и владела четырьмя языками. Какое-то время семья жила во : граф был посланником при дворе Людовика XV. Наталия блистала на балах в Версале, ее руки добивались многие. Но барышня не спешила с выбором, даже несмотря на то, что засиделась в девицах.

В 1762 году, когда девушке исполнился 21 год, Чернышевы вернулись в Россию. Граф стал сенатором, а она фрейлиной при дворе Екатерины II, где быстро добилась особого положения. В ту пору для девушек было модным уметь стрелять из пистолета, лука и ружья или владеть рапирой. В 1766 году Екатерина устроила турнир, в котором принимали участие и дамы. Наталия с мчащейся колесницы успешно стреляла из лука и метала дротики. В турнире девушка заняла первое место и приняла из рук императрицы награду — бриллиантовое украшение.

ВЗРОСЛАЯ ЖИЗНЬ

Осенью 1766 года к ней посватался князь Владимир Борисович Голицын, красавец, представитель знатной российской фамилии. Вскоре сыграли свадьбу, на которой присутствовала сама императрица.

К тому моменту дела князя были в весьма плачевном состоянии, и Наталия все взяла в свои руки. Ей удалось быстро навести порядок и даже приумножить состояние супруга. Безалаберного князя, оказавшегося под каблуком у жены, это вполне устраивало. Надо признать, что семейная жизнь Наталии сложилась удачно. Она родила пятерых детей (трех сыновей и двух дочерей). Мать воспитывала их в строгости и всем дала хорошее европейское образование. Именно для этого семья в 1783 году перебралась в Париж. Наталию Петровну и здесь приняли при дворе, а за ее красоту называли Московской Венерой. Но начавшаяся во Франции революция заставила Голицыных вернуться на родину.

В Петербурге семейство приобрело дом на Малой Морской, и Наталия устроила великосветский салон по типу французских. Это было очень кстати — в те годы в России все французское было в моде. В салоне княгини бывали члены императорской фамилии, поэтому вскоре посещение ее дома стало почти обязанностью для представителей высшего света Петербурга. Наталия была настолько влиятельной, что дворяне, получившие офицерский чин, вначале должны были быть представленными ей, и только потом военным начальникам.

Благословение Голицыной требовалось и барышням — для того чтобы иметь возможность посещать балы.

С возрастом Наталия стала очень скупой. На своих балах она предлагала гостям только напитки, сладости и фрукты. Тем не менее знать по-прежнему считала за честь посетить ее дом. Ведь одно ее слово могло помочь продвижению по служебной лестнице или разрушить репутацию.

С годами характер княгини заметно портился, ее побаивались все, даже собственные, вполне состоявшиеся дети. Одного из сыновей, бывшего московским генерал-губернатором, она лишила наследства и выплачивала ему лишь содержание. Но, оказавшись в больших долгах, губернатор обратился за поддержкой к императору, и тот помог получить от княгини деньги. А то, что в семье этого ее сына воспитывались две внебрачные дочери его брата, от графини тщательно скрывали, иначе им была бы прямая дорога в приют. Так Наталия и не узнала про этих своих внучек.

Внешность Голицыной тоже претерпела изменения — у нее выросли усы. Ее так и стали называть за глаза — усатая княгиня.

Наталия пережила пять русских царей, всегда оставаясь в фаворе. Умерла княгиня в 1837 году, немного не дожив до 100 лет. После нее осталось большое состояние, крепостные, земли и... тайна трех карт.

ТРОЙКА, СЕМЕРКА, ТУЗ

«Пиковая дама» Пушкина вышла еще при жизни влиятельной княгини, в 1834 году. Может быть, не случись этого, ушла бы Голицына в безвестность. Впрочем, пушкиноведы до сих пор не могут сказать точно, послужила ли только княгиня созданию образа или он был собирательный. Сам поэт писал: «Моя «Пиковая дама» в большой моде. Игроки понтируют на тройку, семерку и туза. При дворе нашли сходство между старой графиней и Натальей Петровной и, кажется, не сердятся».

Известно, что Пушкин дружил с внучатым племянником княгини, князем С. Г. Голицыным-Фирсом. Именно он поведал поэту то, что произошло с его бабушкой в Париже. Однажды молодой человек крупно проиграл в карты и попросил у княгини денег. Та отказала, но открыла внуку тайну, которая помогла ему отыграться. Она рассказала, как много лет назад попала в Париже в такую же историю. Ей ничего не оставалось делать, как обратиться за помощью к человеку, с которым была довольно близко знакома. Этим человеком был загадочный граф Сен-Жермен, мистик, мастер масонской ложи, алхимик, создавший эликсир бессмертия, философский камень и пр. Несмотря на то, что многие не воспринимали его всерьез, считая шарлатаном, его принимали в обществе. И у него, несомненно, водились деньги. Наталия, встретившись с графом, попросила взаймы. Но Сен-Жермен вместо денег, которые, по его мнению, княгиня не смогла бы отдать, предложил иную помощь. Он посвятил ее в тайну трех карт. Таким образом, княгиня смогла отыграться и вернуть свое состояние. Похоже, что эта история и легла в основу «Пиковой дамы». Только в произведении героиня унесла эту тайну в могилу, а 8 действительности открыла ее внуку. Голицын отыгрался, но больше до конца своих дней не садился за карточный стол, ибо таково было условие его бабушки.

Трудно определить грань между вымыслом и реальностью, но княгиня в самом деле встречалась в Париже с Сен-Жерменом и каким-то образом вернула состояние, проигранное супругом.

К тому же существует версия, что любвеобильный поэт пытался ухаживать за внучкой княгини, но та отказала ему от дома. А его «Пиковая дама» — своеобразная месть за это. Впрочем, Голицына, вместо того чтобы рассердиться, пришла в восторг. А в свете у нее появилось новое прозвище — Пиковая дама.

«ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК»

Наталия Петровна была похоронена в Донском монастыре в родовом склепе Голицыных. На надгробной плите написано: «Под сим знаком погребено тело супруги бригадира, статс-дамы и ордена Святой Екатерины первой степени кавалерственной княгини Наталии Петровны Голицыной, урожденной Чернышевой, скончавшейся в 1837 году — декабря 20 дня в 11 часов пополудни на 98 от рождения, родилась января 17 дня 1739-го».

Княгиня пережила автора «Пиковой дамы». О последних годах ее жизни рассказывали странную и пугающую историю. Якобы время от времени под окнами своего дома Наталия видела «черного офицера». Причем являлся он только ей. Родственники решили, что княгиня сходит с ума, и показали ее врачу, которому она тоже рассказала о странном прохожем — она называла его «ангелом смерти». Судя по тоскливым взглядам офицера, которые он бросал на окна, Наталия Петровна вначале предположила, что это ухажер воспитанницы, но та утверждала, что даже не знакома с этим человеком. Княгиня отправила ее в деревню. Однако «черный офицер» продолжал приходить к ее особняку до самой ее смерти.

Дом Голицыной и сейчас называют домом Пиковой дамы, и это одна из достопримечательностей Петербурга.

Прототип повести А. С. Пушкина «Пиковая дама» -княгиня Наталья Петровна Голицына

Художник А. Рослин.

Наталья Петровна - дочь дипломата и сенатора графа Петра Григорьевича Чернышёва от брака с Екатериной Андреевной Ушаковой. Происходила из рода так называемых новых людей, появившихся в начале ХVIII века в окружении Петра Великого.

Граф Пётр Григорьевич Чернышёв (24 марта 1712—20 августа 1773) — русский дипломат, действительный тайный советник, действительный камергер и сенатор. Художник А. Рослин.

Графиня Екатерина Андреевна Чернышёва (урождённая Ушакова; 22 октября 1715 — 25 сентября 1779)Художник А. Рослин.

Граф Пётр Григорьевич Чернышёв с женой Екатериной Андреевной, с дочерьми Дарьей, Натальей, Анной и сыном Григорием.1750-е.

David Lüders (1710-1759)

Дедом её по мужской линии был денщик Петра I, представитель небогатой и незнатной дворянской фамилии Григорий Петрович Чернышёв. Стремительный взлёт карьеры императорского денщика начался, когда Пётр I женил его на 17-летней красавице, бесприданнице Евдокии Ржевской, дав за нею в приданое 4000 душ. И потом родившимся от этого брака сыновьям жаловал на зубок деньги и деревни.

В светских кругах ходила молва, что Наталья Петровна приходилась императору родной внучкой. Императрица Елизавета Петровна, как и её отец, осыпала Чернышёвых особыми милостями, жаловала им доходные поместья, графские титулы, и вскоре Чернышёвы стали одним из богатейших семейств России. По материнской линии Наталья Петровна была внучкой известного своей жестокостью графа А. И. Ушакова, начальника розыскной канцелярии.

Граф Григорий Петрович Чернышев (21 января (31 января) 1672 — 30 июля (10 августа) 1745) — русский военачальник и государственный деятель, один из сподвижников Петра I; родоначальник графов Чернышёвых.

Графиня Авдотья (Евдокия) Ивановна Чернышёва, урождённая Ржевская, генеральша, по прозвищу «Авдотья бой-баба », данному ей Петром I (12 февраля 1693 — 17 июня 1747) — одна из любовниц Петра Великого, по словам Вильбоа, «беспорядочным поведением своим имела вредное влияние на здоровье Петра »; мать братьев Чернышёвых — видных фигур правления Екатерины II.

Граф Андре́й Ива́нович Ушако́в (1672 — 1747) — русский военный и государственный деятель, сподвижник Петра I, генерал-аншеф, начальник тайной розыскной канцелярии в 1731-1746 годах.

Картина Н. В. Неврева под названием «Начальник Тайной канцелярии А. С. Ушаков допрашивает княжну Юсупову».

Молодые годы

Точный год рождения Натальи Петровны многочисленные источники называют по-разному — 1741 или 1744 год. Сама она писала в своих заметках:

«… Я родилась в Берлине в то время, как Батюшка был в оном министром; когда мне исполнилось два года, Батюшка был отправлен министром в Лондон, где мы оставались девять лет. При отъезде из Лондона в семье осталось только 5 детей (из 11 детей): один брат и 4 сестры. .»

Её отец, граф Чернышёв, был отозван из Берлина и назначен посланником в Лондон в 1746 году. Так что можно с уверенностью сказать, что родилась Наталья Петровна в 1744 году.

Лондон 18 век.,Samuel Scott

Детство её прошло в Англии. Её мать воспользовалась продолжительным пребыванием за границей и дала своим дочерям блестящее европейское образование. Они свободно владели четырьмя языками, но плохо знали русский язык.

В 1756 году семья Чернышёвых вернулась в Россию, но спустя четыре года они уехали во Францию, куда графа назначили посланником при дворе Людовика ХV. Образованная, умная и красивая Наталья Петровна блистала на придворных балах в Версале, она была знакома с Людовиком ХV. Лучшие живописцы — Людерс, Друэ писали сестёр Чернышёвых. В 1762 году П. Г. Чернышёва пожаловали сенатором; на этом его дипломатическая карьера закончилась, и вся семья вернулась в Россию.

Людовик XV

Versailles , Pierre Patel

В 21 год Наталья Петровна становится одной из самых заметных фрейлин Екатерины II. В феврале 1765 года она обратила на себя внимание императрицы игрой в домашнем спектакле у графа П. Б. Шереметева; затем, летом 1766 года, стала победительницей в Петербурге и Москве в великосветском развлечении — турнире-карусели. За красоту и «приятнейшее проворство » в танцах она получила специально изготовленную по этому случаю в единственном экземпляре персональную золотую медаль с изображением Екатерины II.

Наталья Петровна Чернышова,François-Hubert Drouais

Портрет Екатерины II. Ф. С. Рокотов,

Замужество

Будучи фрейлиной, 30 октября 1766 года Наталья Петровна вышла замуж за очень красивого 35-летнего князя Владимира Борисовича Голицына, бригадира в отставке, человека с большим, но расстроенным состоянием. Императрица сама украшала своими бриллиантами прическу Натальи Петровны, благословила её в Придворной церкви и присутствовала при венчании.

Князь Голицын Владимир Борисович,Художник Рослин А.

В своём, по свидетельству современников, слабохарактерном и простоватом муже Наталья Петровна чтила больше фамилию. По этому поводу историк И. М. Снегирёв писал:

«…Она все фамилии бранит и выше Голицыных никого не ставит, и когда она перед внучкой своей 6-летней хвалила Иисуса Христа, то девочка спросила: "Не из фамилии ли Голицыных Иисус Христос?" .»

Княгиня Наталья Петровна Голицына, урождённая Чернышёва

Став княгиней, Наталья Петровна постоянно при Дворе не находилась и бывала там лишь изредка, когда оглашались высочайшие повеления или когда получала высочайшие приглашение. Наталья Петровна подолгу жила в имениях своего отца и мужа, занималась воспитанием и образованием детей. Энергичная, с твёрдым мужским характером, она взяла управление хозяйством мужа в свои руки и вскоре не только привела его в порядок, но и значительно увеличила.

Голицына с сыном Петром,1767

В 1783 году Голицына с семьей уехала во Францию, для «образования детей и здоровья мужа» . При дворе их отъезд не поняли и осудили. Великая княгиня Мария Фёдоровна, говорила, что для образования юношей не следует ездить во Францию, поскольку в России есть свой университет.

Голицыны жили в Париже. Наталья Петровна была принята при дворе Марии Антуанетты. Она была непременной участницей всех приёмов и балов, где её величали «Московской Венерой ».

Мария-Антуанетта играет на арфе,Jean-Baptiste André Gautier d"Agoty

В 1789 году Наталья Петровна ездила с мужем и дочерьми в Лондон. При их отъезде из Англии будущий король Георг IV, ухаживавший за Натальей Петровной, подарил ей на память свой портрет с автографом.

В 1790 году Голицыны вернулись в Париж, как раз в то время, когда Екатерина II, встревоженная вестями из Франции, повелела «объявить русским о скорейшем возвращении в отечество» . Отправив сыновей в Рим, Голицыны вернулись в Россию и поселились в Петербурге на Малой Морской, дом 8. Свой дом она держала открытым, каждую среду у ней были балы, а у сестры её, Дарьи Петровны Салтыковой, по воскресеньям.

Жизнь в Петербурге

Свой дом княгиня превратила в великосветский салон для французской эмиграции. Ф. Ф. Вигель писал:

«…Составлялась компания на акциях, куда вносимы были титулы, богатство, кредит при дворе. Екатерина благоприятствовала сему обществу, видя в нём один из оплотов престола против вольнодумства, а Павел I даже покровительствовал ему .

Наталья Петровна была буквально образцом придворной дамы. Её осыпали почестями. На коронации Александра I ей пожаловали крест Святой Екатерины 2-й степени. На её балу 13 февраля 1804 года присутствовала вся императорская фамилия. В 1806 году она уже статс-дама. Вначале знак статс-дамы был получен её дочерью, графиней Строгановой, которая вернула его с просьбой пожаловать им её мать.

Княгиня Наталья Петровна Голицына, урождённая Чернышёва

Гравюра Петера, с портрета Ф.Ю.Друэ

Софья Строганова. Акварель П. Ф. Соколова

При коронации Николая I ей был пожалован орден Святой Екатерины 1-й степени. Предупредительность властей к Наталье Петровне была удивительна: когда она стала плохо видеть, специально для неё изготавливались увеличенные карты для пасьянса; по её желанию в голицынское имение в Городне могли прислать придворных певчих.

Шмаринов Д.А. - Графиня в молодости.

Иллюстрация к повести А.С.Пушкина “Пиковая дама”

По воспоминаниям Феофила Толстого, музыкального критика и композитора:

«К ней ездил на поклонение в известные дни весь город, а в день ее именин её удостаивала посещением вся царская фамилия. Княгиня принимала всех, за исключением государя императора, сидя и не трогаясь с места. Возле ее кресла стоял кто-нибудь из близких родственников и называл гостей, так как в последнее время княгиня плохо видела. Смотря по чину и знатности гостя, княгиня или наклоняла только голову, или произносила несколько более или менее приветливых слов. И все посетители оставались, по-видимому, весьма довольны. Но не подумают, что княгиня Голицына привлекала к себе роскошью помещения или великолепием угощения. Вовсе нет! Дом её в Петербурге не отличался особой роскошью, единственным украшением парадной гостиной служили штофные занавески, да и то довольно полинялые. Ужина не полагалось, временных буфетов, установленных богатыми винами и сервизами, также не полагалось, а от времени до времени разносили оршад, лимонад и незатейливые конфекты. »

А.Н.Бенуа. Иллюстрация к повести А.С.Пушкина "Пиковая дама"

В высшей степени своенравная, Голицына была надменна с равными её по положению и приветлива с теми, кого считала ниже себя. Другой современник княгини В. А. Соллогуб вспоминал:

«Почти вся знать была ей родственная по крови или по бракам. Императоры высказывали ей любовь почти сыновнюю. В городе она властвовала какою-то всеми признанною безусловной властью. После представления ко двору каждую молодую девушку везли к ней на поклон; гвардейский офицер, только надевший эполеты, являлся к ней, как к главнокоманндующему. »

Княгиня Наталья Голицына,В.Боровиковский

Наряду с успехами при дворе Наталья Петровна ревностно занималась хозяйством. Она вводила в свои поместья тогда новую культуру — картофель, расширяла и оборудовала новой техникой принадлежавшие Голицыным фабрики. В 1824 году княгиня Голицына стала почётным членом Научно-хозяйственного общества.

Семья

Все современники единодушно отмечали крутой надменный нрав княгини, её характер, лишённый всяких женских слабостей, суровость по отношению к близким. Семья вся трепетала перед княгиней, с детьми она была очень строга даже тогда, когда они сами уже давно пережили свою молодость, и до конца жизни называла их уменьшительными именами.

Княгиня Наталья Голицына.Художник Митуар, 1810-е годы

Её сын Дмитрий Владимирович, прославленный московский генерал-губернатор, не мог позволить себе сидеть в присутствии матери без её разрешения. Недовольная его женитьбой на Татьяне Васильчиковой, так как считала этот брак неравным, княгиня заставила свою тихую и добрую невестку много вытерпеть от неё горя.

Портрет работы Франсуа Рисса

Портрет работы Франсуа Рисса

Управляя сама всеми имениями, Наталья Петровна в приданое дочерям дала по 2 тысячи душ, а сыну Дмитрию выделила только имение Рождествено в 100 душ и годичное содержание в 50 тысяч рублей, так что он принуждён был делать долги, и единственно по желанию императора Николая I она прибавила ещё 50 тысяч рублей ассигнациями, думая, что она его щедро награждает. Только по кончине матери, прожив всю жизнь, почти ничего не имея, за семь лет до своей смерти, князь Дмитрий Владимирович сделался владельцем своих 16 тысяч душ.

Светлейший князь Дми́трий Влади́мирович Голи́цын (1771—1844) — военный деятель Наполеоновских войн (генерал от кавалерии), который в течение четверти века осуществлял управление Москвой (1820-44, в должности военного генерал-губернатора).

Портрет работы Джорджа Доу.

Княгиня Татьяна Васильевна Голицына, урожденной Васильчикова (1781- 1841)

Рейхель Карл Яковлевич

Рассердившись как-то на своего старшего сына Бориса Владимировича, Голицына около года совершенно не имела с ним никаких сношений, на его письма не отвечала. Князь Борис никогда не был женат, но умер, оставив сиротами двух внебрачных дочерей от цыганки, носивших фамилию Зеленских. Они воспитывались в семье Дмитрия Голицына, и их существование скрывали от Натальи Петровны.

Князь Бори́с Влади́мирович Голи́цын (1769—1813) — русский командир эпохи наполеоновских войн, генерал-лейтенант, владелец подмосковной усадьбы Вязёмы.

Художник Ж. Б. Изабе

Анна Борисовна Бакунина, ур. Зеленская (1802-1835). Внебрачная дочь князя Б.В.Голицына

Е.П.Бакунина

Анна Борисовна Бакунина, ур. Зеленская (1802-1835). Внебрачная дочь князя Б.В.Голицына, жена Александра Павловича Бакунина.

Брюллов Карл Павлович

…Вчера было рождение старухи Голицыной. Я ездил поутру её поздравить и нашел там весь город. Приезжала также императрица Елизавета Алексеевна. Вечером опять весь город был, хотя никого не звали. Ей вчера, кажется, стукнуло 79 лет, а полюбовался я на её аппетит и бодрость… Нет счастливее матери, как старуха Голицына; надо видеть, как за нею дети ухаживают, а у детей-то уже есть внучата.

А.С.Пушкин. Пиковая дама

А. И. Тургенев — А. Я. Булгакову, 18.01.1837:

Вот тебе хроника П.<етер>бургская: вчера праздновали мы столетнее бытие княгини Нат.<альи> Петр.<овны>, не танцевали, но съезд был довольно многолюдный. Несколько генераций теснились вокруг пра-пра-бабки; розы доморощенные увивались вокруг векового дуба <…> Государь прислал княгине две великолепные вазы.

"Пиковая дама " ,Елена Кунина

Княгиня Голицына была очень богата. После её смерти осталось 16 тысяч крепостных душ, множество деревень, домов, поместий по всей России. Только Н. П. Голицына, единственная, могла себе позволить для проезда из Москвы в Петербург нанять 16 лошадей. Самое большее, что позволяли себе самые богатые путешественники — это 6 лошадей на тот же путь.

Умерла Наталья Петровна 20 декабря 1837 года, не дожив несколько лет до своего столетия. Похоронена в Москве, в усыпальнице Голицыных на Донском кладбище.

Голицына и Пушкин

В молодости Наталья Петровна слыла красавицей, но с возрастом обросла усами и бородой, за что в Петербурге её за глаза называли «Княгиня Усатая », или более деликатно, по-французски «Princesse moustache» (от фр. moustache — усы), хотя ни на одном портрете не видно этой особенности. Именно этот образ ветхой старухи, обладавшей отталкивающей, непривлекательной внешностью «в сочетании с острым умом и царственной надменностью», и возникал в воображении первых читателей «Пиковой дамы ».

Лаковая миниатюрная живопись. Валентина Смоленская.

Тройка, семерка, дама

Или , Берлин , Германия - 20 декабря , Санкт-Петербург) - фрейлина «при дворе четырех императоров»; статс-дама и кавалерственная дама Ордена Святой Екатерины (в 1801 году - 2 степени, в 1826 году - 1 степени), была известна в обществе как «Princesse Moustache» («Усатая княгиня») (от фр. moustache - усы) или «Fée Moustachine» («Усатая фея »). Прототип главной героини повести А. С. Пушкина «Пиковая дама ».

Биография

Происхождение

Дочь дипломата и сенатора графа Петра Григорьевича Чернышёва от брака с Екатериной Андреевной Ушаковой . Происходила из рода так называемых новых людей, появившихся в начале ХVIII века в окружении Петра Великого .

Дедом её по мужской линии был денщик Петра I, представитель небогатой и незнатной дворянской фамилии Григорий Петрович Чернышёв . Стремительный взлёт карьеры императорского денщика начался, когда Пётр I женил его на 17-летней красавице, бесприданнице Евдокии Ржевской , дав за нею в приданое 4000 душ. И потом родившимся от этого брака сыновьям жаловал на зубок деньги и деревни .

В светских кругах ходила молва, что Наталья Петровна приходилась императору родной внучкой. Императрица Елизавета Петровна , как и её отец, осыпала Чернышёвых особыми милостями, жаловала им доходные поместья, графские титулы, и вскоре Чернышёвы стали одним из богатейших семейств России. По материнской линии Наталья Петровна была внучкой известного своей жестокостью графа А. И. Ушакова , начальника розыскной канцелярии .

Молодые годы

Точный год рождения Натальи Петровны многочисленные источники называют по-разному - или 1744 год . Сама она писала в своих заметках :

Её отец, граф Чернышёв, был отозван из Берлина и назначен посланником в Лондон в 1746 году . Так что можно с уверенностью сказать, что родилась Наталья Петровна в 1744 году .

Детство её прошло в Англии. Её мать воспользовалась продолжительным пребыванием за границей и дала своим дочерям блестящее европейское образование. Они свободно владели четырьмя языками, но плохо знали русский язык.

Став княгиней, Наталья Петровна постоянно при Дворе не находилась и бывала там лишь изредка, когда оглашались высочайшие повеления или когда получала высочайшие приглашение. Наталья Петровна подолгу жила в имениях своего отца и мужа, занималась воспитанием и образованием детей. Энергичная, с твёрдым мужским характером, она взяла управление хозяйством мужа в свои руки и вскоре не только привела его в порядок, но и значительно увеличила.

Жизнь в Петербурге

Свой дом княгиня превратила в великосветский салон для французской эмиграции. Ф. Ф. Вигель писал :

Наталья Петровна была буквально образцом придворной дамы. Её осыпали почестями. На коронации Александра I ей пожаловали крест Святой Екатерины 2-й степени . На её балу 13 февраля 1804 года присутствовала вся императорская фамилия. В 1806 году она уже статс-дама. Вначале знак статс-дамы был получен её дочерью, графиней Строгановой , которая вернула его с просьбой пожаловать им её мать. При коронации Николая I ей был пожалован орден Святой Екатерины 1-й степени. Предупредительность властей к Наталье Петровне была удивительна: когда она стала плохо видеть, специально для неё изготавливались увеличенные карты для пасьянса; по её желанию в голицынское имение в Городне могли прислать придворных певчих. По воспоминаниям Феофила Толстого , музыкального критика и композитора :

В высшей степени своенравная, Голицына была надменна с равными ей по положению и приветлива с теми, кого считала ниже себя. Другой современник княгини В. А. Соллогуб вспоминал :

Наряду с успехами при дворе Наталья Петровна ревностно занималась хозяйством. Она вводила в свои поместья тогда новую культуру - картофель, расширяла и оборудовала новой техникой принадлежавшие Голицыным фабрики. В 1824 году княгиня Голицына стала почётным членом Научно-хозяйственного общества.

Семья

Все современники единодушно отмечали крутой надменный нрав княгини, её характер, лишённый всяких женских слабостей, суровость по отношению к близким. Семья вся трепетала перед княгиней, с детьми она была очень строга даже тогда, когда они сами уже давно пережили свою молодость, и до конца жизни называла их уменьшительными именами.

Управляя сама всеми имениями, Наталья Петровна в приданое дочерям дала по 2 тысячи душ, а сыну Дмитрию выделила только имение Рождествено в 100 душ и годичное содержание в 50 тысяч рублей, так что он принуждён был делать долги, и единственно по желанию императора Николая I она прибавила ещё 50 тысяч рублей ассигнациями, думая, что она его щедро награждает. Только по кончине матери, прожив всю жизнь, почти ничего не имея, за семь лет до своей смерти, князь Дмитрий Владимирович сделался владельцем своих 16 тысяч душ.

Рассердившись как-то на своего старшего сына Бориса Владимировича , Голицына около года совершенно не имела с ним никаких сношений, на его письма не отвечала. Князь Борис никогда не был женат, но умер, оставив сиротами двух внебрачных дочерей от цыганки, носивших фамилию Зеленских. Они воспитывались в семье Дмитрия Голицына, и их существование скрывали от Натальи Петровны.

…Вчера было рождение старухи Голицыной. Я ездил поутру её поздравить и нашел там весь город. Приезжала также императрица Елизавета Алексеевна. Вечером опять весь город был, хотя никого не звали. Ей вчера, кажется, стукнуло 79 лет, а полюбовался я на её аппетит и бодрость… Нет счастливее матери, как старуха Голицына; надо видеть, как за нею дети ухаживают, а у детей-то уже есть внучата.

Вот тебе хроника П.<етер>бургская: вчера праздновали мы столетнее бытие княгини Нат.<альи> Петр.<овны>, не танцевали, но съезд был довольно многолюдный. Несколько генераций теснились вокруг пра-пра-бабки; розы доморощенные увивались вокруг векового дуба <…> Государь прислал княгине две великолепные вазы.

Княгиня Голицына была очень богата. После её смерти осталось 16 тысяч крепостных душ, множество деревень, домов, поместий по всей России. Только Н. П. Голицына, единственная, могла себе позволить для проезда из Москвы в Петербург нанять 16 лошадей. Самое большее, что позволяли себе самые богатые путешественники - это 6 лошадей на тот же путь .

Голицына и Пушкин

В молодости Наталья Петровна слыла красавицей, но с возрастом обросла усами и бородой, за что в Петербурге её за глаза называли «Княгиня Усатая», или более деликатно, по-французски «Princesse moustache» (от фр. moustache - усы), хотя ни на одном портрете не видно этой особенности. Именно этот образ ветхой старухи, обладавшей отталкивающей, непривлекательной внешностью «в сочетании с острым умом и царственной надменностью» , и возникал в воображении первых читателей «Пиковой дамы» .

В Петербурге Голицыну иначе как «Пиковой дамой» не называли. А дом, где она проживала (Малая Морская ул., 10 / Гороховая ул. , 10), в истории города навсегда остался «домом Пиковой дамы ». После смерти Голицыной дом был куплен казной для военного министра А. И. Чернышёва . Памятник архитектуры - Министерство культуры РФ . // Сайт «Объекты культурного наследия (памятники истории и культуры) народов Российской Федерации». Проверено 2012-06-08

Близкий друг Пушкина, Павел Воинович Нащокин отмечал, что в образе старой графини (помимо Голицыной) нашли воплощение черты Натальи Кирилловны Загряжской . Пушкин признавался Нащокину, что в образе графини:

Дети

У Голицыных было три сына и две дочери:

• Пётр Владимирович (23 августа 1767 - 12 апреля 1778)
• Борис Владимирович ( -) - генерал-лейтенант , участник Отечественной войны 1812 года , скончался от ран в Вильно .
• Екатерина Владимировна ( -) - статс-дама , кавалерственная дама , с 1793 года замужем за С. С. Апраксиным , двоюродным братом матери.
• Дмитрий Владимирович ( -) - генерал от кавалерии , московский военный генерал-губернатор .
• Софья Владимировна ( -) - меценатка, жена графа П. А. Строганова .

Golitsyn Boris Vladimirovich1.jpg

Elisabeth Vigée-Lebrun Apraxine.jpg

Екатерина

Dmitry Golytsin by Hugh Douglas Hamilton.jpg

Portrait of Countess Sophia Stroganoff.jpg

Напишите отзыв о статье "Голицына, Наталья Петровна"

Примечания

Литература

Отрывок, характеризующий Голицына, Наталья Петровна

Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
В ночь 11 го октября он лежал, облокотившись на руку, и думал об этом.
В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.

Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l"Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.

Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.