Основание морского кадетского корпуса 1752. История морского кадетского корпуса, когда в нем обучался Ф.Ф. Ушаков. История создания морского кадетского корпуса

Пожалуй самая сложная для меня тема: МОРСКОЙ ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЫСОЧЕСТВА НАСЛЕДНИКА ЦЕСАРЕВИЧА КАДЕТСКИЙ КОРПУС. Материалов и документов относящихся к истории Корпуса существует довольно много и фототографии постоянно всплывают из различных источников: музейные и из частных архивов. Подсобрал и я немного интересных и довольно редких снимков.
Итак, МОРСКОЙ ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЫСОЧЕСТВА НАСЛЕДНИКА ЦЕСАРЕВИЧА КАДЕТСКИЙ КОРПУС.

Краткая история Корпуса.
ОСНОВАНИЕ: - 1701 ГОДА.
ПРАЗДНИК: - 6-го НОЯБРЯ СВ. ПАВЕЛ ИСПОВЕДНИК.

Основана Царем Петром I в 1701 г. 14 января в Москве в Сухаревой башне «Школа математических и навигационных наук», для подготовки молодых людей к морской службе.
1-го октября 1715 г. Школа была переведена из Москвы в Санкт-Петербург, и помещена, на берегу Невы в доме Кисина, где находился впоследствии Зимний Дворец и названа АКАДЕМИЕЙ МОРСКОЙ ГВАРДИИ.
В 1752 г. Императрица Елизавета Петровна переименовала Академию в Морской Шляхетский корпус с тремя классами:
старшим - гардемаринским и двумя кадетскими.
В 1802 г. Император Александр I Морской Шляхетский корпус переформировал и назвал Морским Корпусом. В 1848 г. Император Николай I даровал корпусу Первого шефа Вел. Кн. генерала-адмирала Константина Николаевича и в числе кадет был поставлен в строй Вел. Кн. Александр Александрович.
В 1867 г. Император Александр II переименовал Морской Корпус в Морское Училище.
В 1891 г. Император Александр III переименовал снова в Морской Кадетский Корпус.
В 1906 г. Император Николай II дал Корпусу наименование Морского Корпуса. Вслед затем решено было младшие кадетские классы перевезти из Петербурга в Севастополь, где и приказано было выстроить на берегу Черного моря надлежащее здание.
В 1914 г. Морскому корпусу был пожалован шеф: Наследник Цесаревич Алексей Николаевич.
В 1916 г. Морской Корпус был снова переименован в Морское Е.И.В. Наследника Цесаревича Училище.
В 1917 г. после коммунистического переворота 25 октября, Морское Училище прекратило свое существование.
В 1917 г. из гардемаринов и кадет Морского Училища и гардемаринов Гардемаринских классов, находившихся в плавании, основано Владивостокское Морское Училище, просуществовавшее до 1920 года.
В 1919 году на юге России, занятом Добровольческой Армией, из гардемаринов и кадет Морского Училища был
сформирован по приказу ген. Деникина Севастопольский Кадетский Корпус, просуществовавший до 1920 года.
В 1920 г. Владивостокское Морское Училище и Севастопольский Морокой Корпус слились в Бизертский Морской Корпус, просуществовавший до 1925 года.

ФОРМА: - морская, белые погоны с золотым прикладом.

У кадет на белых погонах трафаретный вензель шефа; у гардемаринов вдоль погонов юнкерские золотые нашивки и
накладной золотой якорь. Черные брюки и черные мундиры с золотыми галунами на откладных воротниках и на
обшлагах рукавов.

У гардемарин на черных кожаных поясах, черные морские палаши с кожаными темляками. У кадет и гардемаринов черная морская бескозырка с тремя белыми кантами, кокардою на тулье и черной лентой с золотой надписью училища. Черные шинели с белыми погонами и черными петлицами. Зимою синяя галанка с узкими белыми погонами. Летом, белые морские рубашки с синими воротниками.
У фельдфебеля офицерская морская черная фуражка с тремя белыми кантами и офицерский палаш.

ОТЛИЧИЕ: - Гвардейское обыкновенное знамя.
Серебренный нагрудный знак для ношения на левой стороне.

СТОЯНКА: - Петроград, Васильевский Остров.
ОСНОВАТЕЛЬ МОРСКОГО КОРПУСА: Имп. Петр Великий и Главный Помощник Петра Великого по созданию и
руководству Русского флота: - ген.-адмирал гр. Апраксин.
Питомцы Морского Корпуса:
АДМИРАЛ СПИРИДОНОВ, - видный участник Хиосского сражения.
Гр. ОРЛОВ ЧЕСМЕНСКИЙ, - победитель у Чесмы и Хиосса.
Адмирал Ушаков, Синявин, гр. Гейден.
Адмирал Лазарев, - исследователь Южного ледовитого океана и создатель Лазаревской школы, давшей знаменитых адмиралов-победителей: НАХИМОВА, КОРНИЛОВА, ИСТОМИНА, НОВОСИЛЬСКО-ГО, БУТАКОВА, ЛИХАЧЕВА, и др. видных адмиралов русского флота.
Вице-адмирал 3. П. Рождественский.
Адмирал ЭССЕН, - герой Порт Артура.
Адмирал КОЛЧАК.
Августейший Дед Ее Высочества Княжны Веры Константиновны, ЕИВ Вел. Кн. КОНСТАНТИН НИКОЛАЕВИЧ, - ген.-лейт. адмирал и создатель русского парового броненосного флота, занявшего третье место в мире.
Контр-адмирал Кн. В. В. Трубецкой, - начальник Черноморской минной бригады.
Капитал 1-го ранга В. П. Русин, - начальник морского генер. Штаба, ближайший сотрудник Имп. Николая II по руководству действиями флотов во время 1-ой Мировой войны.
Контр-адмирал Р. Н. Вирен, последний командующий Тихоокеанской эскадрой.
Контр-адмирал Н. Н. Машуков, - начальник Черноморского флота.
И много других морских деятелей и героев Российского Имп. Флота.

В память 200-летия Морского КК для штатных чинов и кадет 3-х старших рот выпущен этот знак.

Наряду с военно-учебными заведениями России конца XVIII - начала XIX века, выпускавшими офицеров для сухопутных войск, существовал кадетский корпус, который готовил морских офицеров.

Надо сказать, что после смерти Петра I престиж службы на флоте резко упал. Дворяне предпочитали записывать своих сыновей уж если не в кадетские корпуса, то рядовыми в гвардейские пехотные или кавалерийские полки, а не отдавать их в морской флот, где служба была значительно тяжелее и опаснее, чем в сухопутных войсках. Немаловажным обстоятельством было и то, что главной силой в дворцовых переворотах, последовавших после смерти Петра I, выступали сухопутные и гвардейские полки, обладавшие определенным влиянием на верховную власть, чего не имели представители флота.

В 1733 году специальная комиссия рассматривала состояние военно-морских сил. Высказывалась мысль, что «русские подданные, и особливо шляхетство, от морской службы сколь возможно уклоняются и больше стараются служить в сухопутной армии, так как там они скорее имеют случай выслужиться и получить чины, нежели при флоте, где столько случаев не имеют и столько вакансий не бывает». Комиссия предложила ряд мер, чтобы дворянам «к морской службе наивяще охоту подавать». В частности, было рекомендовано перевести дворян - уроженцев Новгородской губернии из Сухопутного шляхетского кадетского корпуса в Морскую академию. Дело в том, что еще Петр I приказывал набирать на флот людей из Архангельской и Новгородской губерний, так как из них, по его мнению, быстрее можно было сделать хороших моряков.

Верховная власть поддержала комиссию, и 35 дворян - новгородцев поменяли красивые кадетские мундиры на скромные платья гардемарин Морской академии. (К слову сказать, одним из этих «неудачников» был Иван Логинович Голенищев - Кутузов - дядя М.И.Кутузова, впоследствии директор Морского кадетского корпуса). Комиссия также определила, что Морская академия, как и Сухопутный кадетский корпус, должна выпускать офицеров, а не унтер-офицеров, как это практиковалось до последнего времени в Морской академии; да и финансовое довольствие кадет было значительно выше, чем у бедных «академистов», которые, «взирая на подобных себе, обретающихся в кадетском корпусе кадет, которые хотя и не в таких трудных науках обстоят, но во всяком довольстве находятся, бескуражны остаются».

В 1749 году князь Михаил Белосельский подал императрице Елизавете Петровне прошение, в котором между прочим писал: «Гардемарину в научении не менее надлежит быть и по регламенту выучить все науки, как 6 или 7 лет, а потом иметь вступить только в унтер-офицеры, почему и паче кураж к научению и охота к службе простыть и охладенеть может... А понеже служба морская есть многотрудная, охотников же к ней весьма малое число, а ежели смею донести - никого; академия состоит хотя из дворянства, но весьма из небогатого, почти платья и доброго пропитания не имеющего, и следовательно, в большие чины надежды и впредь, по их воспитанию, положить невозможно. Нынешние же офицеры, кои почти все заводу государя императора Петра I (ибо во время императрицы Анны Иоановны академия едва ли не вся переведена была и весьма в малом числе дворян состояла), ежели каким-либо образом отныне от бескуражицы скоро перевестися могут, то в самом деле не без трудности кем исправлять будет морскую службу, понеже в сухопутстве офицера в 3 года доброго получить можно, а морского менее 12 лет достигать невозможно» (Морской кадетский корпус. Краткий исторический очерк.)

Все эти многочисленные обращения в конечном итоге привели к тому, что 15 декабря 1752 года был создан Морской кадетский корпус. В него вошли воспитанники морской академии, дворяне, обучавшиеся в московской Навигацкой школе на Сухаревой башне, в Морской артиллерийской школе и в гардемаринской роте. Здание Морской академии на Васильевском острове и все ее имущество было передано новому военно-учебному заведению. Штат корпуса был определен в 360 воспитанников, которые в строевом отношении делились на три роты, а в учебном на три класса (соответственно в каждой роте и классе было по 120 человек). Воспитанники первого, или выпускного, класса назывались гардемаринами, а второго и третьего кадетами. Из второго класса планировалось выбирать около 30 человек в артиллерийские кадеты. Что касается практического обучения, то предписывалось всех гардемарин и артиллерийских кадет второго класса ежегодно направлять на боевые корабли различных эскадр.

Роты состояли из гардемарин, кадет второго и третьего классов (всех по 40 человек). Из лучших по успеваемости и дисциплине гардемарин в каждой роте назначались каптенармус, подпрапорщик, фурьер, сержанты, капралы и ефрейторы. Командовал ротой капитан 3 ранга, и кроме него в роте были капитан-лейтенант, унтер-лейтенант и прапорщик, который производился из кадетских унтер-офинеров. Из каждой роты, по примеру Сухопутного кадетского корпуса, определялись 13 гренадер, которые отличались от товарищей формой одежды, амуницией и оружием. Каждый воспитанник имел ружье и тесак на поясной портупее с медными пряжками, вторая портупея через левое плечо предназначалась для натронной сумки. В качестве повседневной формы кадетам полагался зеленый сюртук с белым воротником и обшлагами или белый камзол. Все их жалованье вычиталось на обмундирование и питание, а положено было кадетам третьего класса 18 рублей в год, кадетам второго класса - 24 рубля, а гардемаринам и ефрейторам - 30 рублей (но гардемаринам оставляли 6 рублей в год на личные расходы - «для лучшего к трудной морской службе куража и дабы в обучении ревностнее простирались»).

По штатам постоянного состава Морского кадетского корпуса преподавание математических и навигационных наук вели профессор, два преподавателя и при них шесть подмастерьев, а также шесть так называемых «учеников большой астрономии» (из них впоследствии назначались подмастерья). Артиллерии и фортификации обучали два преподавателя и при них два подмастерья. Также предусматривались два преподавателя по «географии, генеалогии и для учения в штиле и в риторике, истории, политике, в морали, геральдике и прочих шляхетских науках». Трудно сказать, как два преподавателя могли справляться с таким количеством учебных курсов, да и неясно, что такое «прочие шляхетские науки»».

Кадеты и гардемарины обучались трем иностранным языкам - французскому, английскому и немецкому, а также рисованию, танцам, фехтованию. В штате кадетского корпуса был предусмотрен и переводчик с латинского языка - для перевода научной технической литературы, которая потом издавалась в корпусной типографии. Типография досталась «по наследству» от Морской академии. В ней издавались материалы не только для нужд корпуса, но и различные книги, пособия, карты по заказам Адмиралтейства (кстати, средства, полученные типографией за выполненные заказы, шли в казну корпуса).

Первым директором Морского кадетского корпуса стал крупный ученый, гидрограф и географ, капитан 1 ранга А.И.Нагаев.

Алексей Иванович был родом из небогатой семьи, унаследовав от своих родителей десять крестьянских дворов. Одиннадцати лет от роду поступил в Морскую академию, выпустился из нее гардемарином и спустя три года стал мичманом. Он быстро рос в званиях и к 1757 году был уже капитан-командором. Плавал на Белом, Балтийском и Каспийском морях, командовал фрегатами «Кавалер» и «Меркурий», серьезно занимался гидрографией Каспийского моря и Финского залива, по служебным журналам экспедиции Беринга составил карты Камчатского моря и американского побережья, в течение шести лет разработал и издал «Атлас Балтийского моря», занимался составлением «Свода морских сигналов». Приняв кадетский корпус и подбирая преподавателей и офицеров, сам реферировал учебники, проводил занятия с воспитанниками, занимался реконструкцией корпусных зданий и даже тем, что заготовлял впрок для кадет обмундирование и продукты питания. В 1760 году Алексей Иванович Нагаев сдал свою должность капитану 1 ранга А.М.Давыдову.

Результаты выпускных экзаменов, которые скрупулезно отмечались в особых экзаменационных тетрадях на каждого выпускника, свидетельствуют о том, что в Морском кадетском корпусе того времени будущие морские офицеры получали основательные теоретические знания и практические навыки.

В том, что учащиеся отлично отвечали на многочисленные и, надо сказать, совсем не простые вопросы, большая заслуга преподавателей Морского кадетского корпуса, многие из которых перешли из Морской академии. Мы уже упоминали некоторых из них. Но хочется хотя бы кратко рассказать еще об одном - Николае Гавриловиче Курганове. Будучи учеником академии, в 1718 году он уже помогал своему учителю Бухарину вести занятия и за это получал «к 5 рублям месячного жалованья 2 рубля прибавки»». Этот Курганов проявлял недюжинные способности не только в математических и навигационных науках, но и в иностранных языках. Он так глубоко изучил, например, французский язык, что перевел с него книгу «Элементы геометрические, физическая астрономия и часть Светильника морского (лоции)». Кроме того, успешно осваивал немецкий язык и латинский, причем на латыни читал книги по астрономии. Посланный с профессором Гришиным из Академии наук в экспедицию для астрономических наблюдений, столь хорошо зарекомендовал себя, что академия официально просила Морской корпус о переводе к ним Курганова «навечно». Однако командование Морского кадетского корпуса не захотело расстаться с молодым ученым, назначив его «подмастерьем математических и навиганких наук с жалованием по 180 рублей в год». В 1755 году он представил в Адмиралтейств - коллегию свою «Универсальную арифметику, содержащую основательное учение, как легчайшим способом разные вообще случающиеся, математике принадлежащие арифметические и алгебраические выкладки производить». После хвалебного отзыва на эту работу профессора Попова по решению Адмиралтейств - коллегий книга была издана «на кошт его, Курганова» в 1757 году, отчасти заменив «Арифметику» Леонтия Магницкого.

Крупные изменения произошли в Морском кадетском корпусе в 1761 году, когда туда был назначен капитан-лейтенант Иван Логинович Голепищев - Кутузов, так как «он в здоровье еще слаб и в кампании быть не может, а при корпусе быть ему можно, и Коллегия усматривает его к тому за способного». В скором времени он получил звание капитана 2 ранга. На представлении Адмиралтейств - коллегий по назначению нового директора Морского кадетского корпуса Екатерина II написала: «Капитану 2 ранга Голенищеву - Кутузову быть в оном корпусе впредь до указу вместо положенного по штату капитана 1 ранга... и помянутому Кутузову от интенданта Давыдова Морской шляхетский кадетский корпус принять».

Голенищев - Кутузов родился в семье лейтенанта флота и в тринадцать лет был определен в Сухопутный шляхетский корпус, откуда, как уже говорилось, его перевели и Морскую академию.

В 1743 году он произведен в гардемарины, а в 1746 году - в мичманы. Два года служил пол командованием Нагаева, занимался вместе с ним гидрографией Финского залива, в качестве командира судна совершал переходы из Кронштадта в Архангельск и обратно, потом по болезни был направлен в годичный отпуск, после которого и получил назначение в Морской кадетский корпус; в 1763 году он получил звание капитана 1 ранга, а па следующий год - генерал-майора и был официально утвержден в должностях директора Морского шляхетского кадетского корпуса, генерал - интенданта флота и члена Адмиралтейств - коллегий.

Голенищев - Кутузов, как и Нагаев, прекрасный моряк, в отличие от своего бывшего командира не был кабинетным ученым. Иван Логинович был превосходно воспитан, в совершенстве владел французским и немецким языком, страстно любил русскую литературу - в его доме собирались известные ученые, художники, писатели и поэты. Словом, это был светский человек, использовавший свои знания, дипломатические способности, родственные связи, благоволение императрицы Екатерины II для повышения престижа морской службы и улучшения подготовки флотских офицеров. Если Нагаев когда-то тратил много времени и здоровья на бесконечные тяжбы с Адмиралтейств - коллегией, то Иван Логинович стал членом этого всемогущего флотского управленческого органа и, заняв там подобающее место, уже спокойно мог решать многие проблемы, которые раньше казались просто неразрешимыми.

Продолжение следует...

Учение доброе и основательное есть... корень, семя и основание...

Петр Великий

1 (14) мая 1766 года после окончания Морского кадетского корпуса, Федор Ушаков был удостоен первого офицерского чина - звания мичман. Тогда же будущий прославленный адмирал Святой праведный воин Феодор Ушаков присягнул на верность родному Отечеству - «Клянуся и обещаюся... нелицемерно и верно служить, до последней капли крови не щадя живота своего...». Вся дальнейшая воинская жизнь Федора Федоровича стала доказательством того, что он ни в чем не изменил данной клятве.

Известно, что в русском флоте издавна особое внимание уделялось традициям. «Традиция, - говорил адмирал Бубнов, - показывает нам, как мы должны исполнять свой долг перед Родиной, вызывает к жизни в нашей психологии боязнь покрыть себя позором в случае, если мы не сумеем быть достойными этих традиций - свидетелей былой доблести наших славных предков». Важнейшей традицией на флоте являлось принятие присяги, одного из самых торжественных ритуалов. Во все времена суть присяги всегда оставалась одна - требования воинской чести, относящиеся к выполнению воинского долга, обещание защищать Отечество, не щадя своих сил и самой жизни.

В целях патриотического воспитания подрастающего поколения, а также курсантов и кадетов, обучающихся сейчас в различных учебных заведениях России и всех военных моряков, принимающих воинскую присягу, предлагается отметить важную историческую дату жизни Святого праведного воина Федора Ушакова - 250 лет начала ратного служения Российскому Отечеству. Имя прославленного адмирала Федора Ушакова навек вписано в Российскую историю, а преданность Вере, Отечеству и воинскому долгу - являются примером для многих поколений российских военных. Идея нашла поддержку у областных депутатов Окладникова А. Б. и Беспалько В.А.

В рамках памятных мероприятий 14 мая предлагается возложить цветы к памятнику адмиралу Ушакову в г. Рыбинске и пос. Хопылево. По согласованию с епископом Рыбинским и Даниловским Вениамином провести памятный молебен. Разместить информацию об этой памятной дате в СМИ. Передать информационные материалы об этом событии в школы для ознакомления в целях патриотического воспитания. В дальнейшем на территории рядом с церковью Богоявления Господня на Острову заложить памятную дубовую аллею - дуб, символ мужества и стойкости, великолепия и мощи, происхождения великого из малого, присутствует на гербе рода Ушаковых.

А также закрепить традицию принимать присягу на родине адмирала Федора Ушакова принятием присяги курсантами рыбинского филиала Московской государственной академии водного транспорта в октябре месяце.

Кадет (фр. - младший, несовершеннолетний) - так назывались в дореволюционной Франции молодые дворяне, определявшиеся на военную службу, малолетние дети знатных фамилий, до производства их в 1-й офицерский чин.

Морской корпус, с первых лет своего существования стал давать флоту доблестных, образованных офицеров. Помимо службы на флоте питомцы корпуса принесли немалую пользу России и в других областях государственной деятельности, в деле кораблестроения, русской артиллерии, развития инженерного искусства. В Морском корпусе получили образование почти все выдающиеся моряки российского флота. Боевые подвиги флота всегда побуждали воспитанников Морского корпуса к совершенствованию своей подготовки, к стремлению укрепить славу флота своими делами. В стенах корпуса подготовлено не одно поколение моряков, прославивших Россию своими подвигами на морях и океанах.

Не забудем и о том, что Морской корпус старейшее в России Военно-морское учебное заведение - старший брат в семье российских кадетских корпусов. Ведь он ведет свою генеалогию от Навигацкой школы, от отца русского флота - Петра Великого.

Легендарный директор кадетского училища - Голенищев-Кутузов, Иван Логгинович. Он сам являлся выпускником Морского шляхетского Корпуса и был произведен в гардемарины в 1743г. 1 сентября 1762 года в чине капитана 2-го ранга назначен директором Морского кадетского корпуса, прослужив в этой должности вплоть до смерти, за что заслужил прозвище «отец всех русских моряков». Знаменитый генерал-фельдмаршал М. И. Голенищев-Кутузов, главнокомандующий русской армией во время Отечественной войны 1812 года, будучи дальним родственником Ивана Логиновича, воспитывался в его доме. И.Л.Голенищев-Кутузов имел богатую морскую практику и был хорошо знаком с трудностями морской службы, видел недостатки в теоретической и практической подготовке выпускников Морской академии. При нем корпус сделался одним из лучших военно-морских училищ Европы того времени. Через его руки прошло свыше 2000 русских морских офицеров. Наследнику престола, будущему император Павлу I, в то время генерал-адмиралу флота он лично преподавал морские науки.

Знаменитые выпускники:

Адмирал Дмитрий Николаевич Сенявин 6 08.1763-5 04.1831г.г.

В 1807 году, возглавляя Вторую Архипелагскую экспедицию русского флота, одержал над турками победы в Афонском сражении и при Дарданеллах. С 1825 года командовавший Балтийским флотом.

Адмирал Иван Фёдорович Крузенштерн , 8 11.1770-12 08.1846г.г.

российский мореплаватель. Иван Крузенштерн и Юрий Лисянский на кораблях «Надежда» и «Нева» совершили первую русскую кругосветную экспедицию.

Адмирал Михаил Петрович Лазарев 3 11.18. 1788- 11 04. 1851г.г.

русский флотоводец и мореплаватель, командующий Черноморским флотом и первооткрыватель Антарктиды.

Особо хочется отметить в числе выпускников Морского кадетского корпуса легендарных адмиралов, героев обороны Севастополя, положивших свои жизни во славу Отечества во время Крымской войны.

Адмирал Павел Степанович Нахимов 23.06 1802- 30.06 1855г.г.

русский флотоводец, адмирал. 18 (30 ноября) 1853 года разгромил флот турок в Синопском сражении. Погиб при обороне Севастополя

Вице-адмирал Владимир Алексеевич Корнилов 1 02 1806 - 5 10 1854г. г.

Герой Крымской войны, погиб на Малаховом кургане 5 (17) октября 1854 во время бомбардировки города англо-французскими войсками.

Контр-адмирал Владимир Иванович Истомин 9 02.1810-7 03.1855 г.г.

Герой Крымской войны, погиб при обороне Малахова кургана в Севастополе.

Среди выпускников морского кадетского корпуса были и талантливые изобретатели:

Можайский Александр Федорович 9 03 1825- 20.03 1890г.г.

русский изобретатель, пионер нашей авиации, первый в мире создал самолет в натуральную величину, способный поднять в воздух человека.20 июля 1882 года самолет, названный им "Жар-Птицей", поднялся в воздух. Пропеллеры крутились паровыми двигателями мощностью 10 и 20 л.с.

Создание кадетского корпуса.

Хронологическая таблица истории Морского кадетского корпуса

• 1701 г. - Школа математических и навигацких наук
• 1715 г. - Академия Морской Гвардии
• 1752 г. - Морской Шляхетный Корпус
• 1802 г. - Морской Кадетский Корпус
• 1867 г. - Морское Училище
• 1891 г. - Морской Кадетский Корпус
• 1906 г. - Морской Корпус
• 1914 г. - Морской Е.И.В. Наследника Цесаревича Корпус
• 1916 г. - Морское Е.И.В. Наследника Цесаревича Училище

24 февраля 1918 г. по приказу военно-морского комиссара большевистского правительства Л.Д.Троцкого оно было закрыто и его воспитанники (3 кадетские роты и старшая - выпускная) были распущены.

История создания Морского кадетского корпуса восходит к первым годам существования российского регулярного флота, основанного Петром I в 1696 году.

Для комплектования флота национальными командными кадрами 14 января 1701 года последовал Высочайший Указ Петра Великого об учреждении в Москве школы «математических и навигацких, т.е. мореходных хитростно искусств учения». Школе повелено состоять в ведении Оружейной палаты, а в ученье набирать «добровольно хотящих, иных же паче и с принуждением».

С июня 1701 г. школа размещалась в Москве, в Сретенской (Сухаревой) башне. Она насчитывала 200 учащихся и готовила специалистов не только для флота, но и для армии, а так же для гражданской государственной службы.

1-го октября 1715 г. Школа была переведена из Москвы в Санкт-Петербург, и размещена, на берегу Невы в доме Кисина, где находился впоследствии Зимний Дворец и названа Академией Морской Гвардии. Петр Великий лично следил за ходом обучения своей «морской гвардии» и собственноручно написал перечень наук, чему должно было «учить детей». Школа просуществовала до 1752 года.

15 декабря 1752 г. императрицей Елизаветой Петровной был подписан указ, в соответствии с которым Морская академия была преобразована в «Морской шляхетский кадетский корпус». Дети дворян закрытой гардемаринской роты и морской артиллерийской школы были переведены в кадетский корпус, а детей разночинцев определили на учение в портовые мастерские и для комплектования штурманской роты. Местом расположения корпуса в Санкт-Петербурге был выбран Васильевский остров, дом Миниха, который пришлось значительно расширить.

Морской кадетский корпус комплектовался воспитанниками дворянского происхождения. Штатная численность была установлена в 360 человек, в строевом отношении распределенных на три роты, а в учебном - на три класса. Воспитанники старшего класса изучали высшие морские дисциплины и именовались гардемаринами.

Воспитанники второго класса изучали навигацию и другие дисциплины и назывались кадетами. Воспитанники третьего класса проходили тригонометрию и другие дисциплины и также назывались кадетами.

Состав рот был смешанный. Каждая рота состояла из гардемаринского класса, 2-го и 3-го кадетских классов. В составе роты было 40 гардемаринов, 40 кадет второго и 40 - третьего класса. Переход из класса в класс осуществлялся по итогам успеваемости и при наличии в соответствующих классах вакансий. Все гардемарины и кадеты имели ружья и амуницию.

При поступлении в корпус проводились вступительные экзамены, однако преимущественное право на поступление имели дети чинов морского ведомства. Основная масса воспитанников готовилась к строевой офицерской службе, по 30 чел. обучались на морских артиллеристов и геодезистов. Возглавляли корпус директор и его помощник по строевой части. В 1762 г. воспитанники впервые получили единообразное форменное обмундирование, стрелковое и холодное (тесаки) вооружение.

Преподаватели кадетского корпуса обладали обширными по своему времени познаниями, педагогическим тактом и энергией. Поставили научную подготовку воспитанников на исключительную высоту, благодаря которой флот получил большое число прекрасно образованных моряков, известных впоследствии своими научными исследованиями, участием в значительных экспедициях.

С 1753 по 1763 гг. корпус выпустил 340 мичманов во флот и 7 констапелей в морскую артиллерию. Свыше 10 выпускников этого времени достигли чина адмирала. Многие получили высшую награду за храбрость, проявленную в сражениях и были пожалованы орденом Св. Георгия.

Присяга - Клятвенное обещание перед Богом и людьми

Особой традицией на флоте являлось принятие присяги.

Присяга на флоте была утверждена с выходом в свет в апреле 1710 года «Инструкций и артикулов военных, надлежащих к Российскому флоту».

Текст первой присяги гласил:

«Божию милостию Петру Первому, царю России и пр., пр.

Обещаем и присягаем мы верными быть и Его Царского Величества указы, и под властью Его Величества, генералов, адмиралов, адмиралтейских советников, вице-адмиралов, контр-адмиралов, комендантов, капитанов и иных глав высокопомянутого Его Величества над нами поставляемых, указы и приказы почитать и послушно и верно исполнять, как честным и добрым людям надлежит, и в прочем поступать по артикулам и учреждениям, для нашей службы сочиненным или впредь сочиняемым.

В чем да поможет нам Господь Бог Всемогущий».

Присяга в Императорском Русском Флоте и Армии - была клятвой, обещанием перед Богом и людьми. Принимал присягу не только командир, но и духовенство.

Матрос давал присягу, прежде всего, ни людям, ни государству, а объекту своей веры, то есть, своему Богу - тому, Кому он поклонялся, тому, от Кого он ждал помощи для себя, надеялся, верил в покровительство для себя. Если человек был православного исповедания, то значит, он давал присягу в присутствии православного священника. Поскольку присяга была религиозная, то для православного человека она принималась перед Крестом и Евангелием. Принятие присяги сопровождалось крестным целованием, которое, по сути, и означает клятву. Текст присяги заканчивался словами: «Во ознаменование сих слов, целую Крест и Евангелие Спасителя моего Иисуса Христа». Принятие присяги заканчивалось торжественным богослужением и напутственным словом священника.

Если матрос был мусульманином, то вызывали имама из штаба флота, который приезжал и принимал присягу у мусульман. Текст присяги у мусульман был на их родном языке. Присягавший держал два пальца правой руки на Коране и повторял вслед за имамом слова клятвы. В конце ритуала он целовал Коран. Раввин принимал присягу в иудеев. Евреи приносили присягу на русском языке или на идише. Прием присяги ими осуществлялся в любой день кроме субботы или религиозного праздника. Ритуал старались проводить в синагогах или в молитвенных школах перед открытым кивотом (Орон га кодеш) в присутствии двух свидетелей из иудеев.

Католический пастор - у католиков.

Были случаи, когда на флот попадали представители языческих народов Сибири и Севера. При принятии ими присяги нашивался амулет, который имел значение для этих язычников, и на нем эти новобранцы приносили присягу.

И только если не было соответствующего священнослужителя, то принимал присягу командир корабля при участии корабельного священника и единоверцев.

В Своде военных постановлений 1869 года было написано:

"Присяга есть клятва, которую солдат даёт перед лицом Божьим на кресте Спасителя и на святом его Евангелии: служить Богу и Государю верою и правдою <...>, смело и весело идти в бой за Царя, Русь Святую и Веру Православную. Изменнику же присяги не будет пощады ни на белом свете, ни на Страшном Суде Божьем"

Русские матросы всегда считали воинскую присягу святыней.

Нарушение присяги считалось большим грехом перед Богом и людьми.

Согласно официальной статистики атеистов в Российских Вооруженных Силах практически не было. Отказ же сектантов от принятия воинской присяги означает отказ от заповеди Божией, призывающей «положить душу за други своя».

Поэтому клятвопреступление в Вооруженных Силах было связано не только с государственными законами, но еще и с вероисповедными моментами.

Если ты преступил клятву, то значит, ты покинут своим Богом и ты уже не настоящий верующий, ты уже уподобился Иуде. Такая присяга имела большее значение и большую силу, чем нынешняя присяга, которая имеет исключительно светский государственный смысл.

Следует заметить, что в наши дни эта традиция возрождается. На Тихоокеанском флоте перед принятием присяги совершается молебен. Верующие матросы так же как и их прадеды принимают присягу перед Андреевским флагом, Святым Евангелием и Крестом, и целуют их.

Вот как звучал текст присяги, которую принимал в 1766 году выпускник Морского шляхетного кадетского корпуса Федор Федорович Ушаков: «Аз, Федор Ушаков, обещаюся и клянуся Всемогущим Богом пред святым Его Евангелием в том, что хочу и должен Ея Императорскому Величеству моей всемилостивейшей Государыне императрице Екатерине Алексеевне Самодержице и Ея Императорскаго Величества любезнейшему Сыну Государю Цесаревичу и Великому Князю Павлу Петровичу, законному всероссийского престола Наследнику, верно и нелицемерно служить и во всем повиноваться, не щадя живота своего до последней капли крови... В чем да поможет мне Господь Бог Всемогущий!».

Кадетские корпуса — одно из самых значительных явлений в истории военно-учебных заведений России, да и в истории российского просвещения в целом. Они являлись первоначальной ступенью к подготовке офицеров и гражданских служащих. Значение накопленного в кадетских корпусах педагогического опыта выходит далеко за рамки чисто военной сферы, поскольку эти учебные заведения давали своим воспитанникам не только специальное военное, но и широкое гражданское образование. Кадетами (фр. — младший, несовершеннолетний) назывались в дореволюционной Франции молодые дворяне, определявшиеся на военную службу, малолетние дети знатных фамилий до производства их в 1-й офицерский чин. Слово «кадет» происходит от уменьшительного «капдет» на гасконском наречии, производного от латинского «капителлеум», что буквально значит «маленький капитан» или «маленький глава». В России с момента учреждения Петром I Школы математических и навигацких наук и до закрытия осенью 1920 г. последнего кадетского корпуса в разные годы в общей сложности существовало около пятидесяти кадетских корпусов или военно-учебных заведений, схожих по своей сути с кадетскими корпусами. За пределами России после революции 1917 г. в разное время функционировало до шести русских кадетских корпусов. Когда в 1689 г. Петр I был провозглашен Императором, одной из его первоочередных задач стало создание в России постоянного войска с грамотным командным составом. Петр осознавал, что, привлекая на службу в российскую армию иностранцев и посылая молодых российских дворян для обучения военному делу за границей, он не решит полностью проблемы подготовки военных кадров для российской армии. Создание регулярной армии, вооруженной современным оружием, вызвало необходимость готовить в самой России командный состав для руководства воинскими подразделениями и частями. Петр предпринял длительное путешествие по Европе и 3 июня 1698 года он посетил кадетский корпус в городе Дрезден. Первые кадетские корпуса появились в Пруссии в 1653 г., когда великим курфюрстом учреждена первая кадетская школа для несения дворянскими детьми воинской службы. Путешествуя по заграницам Император Петр I все отчетливее понимал, что в его планах строительства русского флота ему не обойтись без помощи иностранных специалистов. Равно такие же мысли ему приходили, когда он размышлял о том, что нельзя строить флот и армию, только пользуясь услугами иноземных специалистов. Надо создавать свою Русскую школу. Увиденный в Дрездене кадетский корпус был сухопутным, а для России первоочередным было создание собственного флота, и поэтому первое учебное заведение еще не носило название кадетский корпус. 14 января 1701 г. вышел Указ «Великий государь, Царь и Великий Князь Петр Алексеевич указал Именным Своим повелением быть Математических и Навигацких, то есть мореходных хитростно наук учению».

В 1715 г. уже в Санкт-Петербурге была учреждена Морская академия или академия морской гвардии. В Проекте Морской Академии, который был представлен Петру его автором бароном Сент-Илером впервые было употреблено слово кадет, но в силу морской специфики и французского авторства звание кадет еще не было официально введено в оборот.

16 января 1712 года Пётр I основал первую русскую Военную инженерную школу. 31 января 1910 г. император Николай II повелел: «Вследствие установленной по историческим данным преемственности 2-го кадетского корпуса от учрежденной императором Петром I 16 января 1712 г.в Москве Инженерной школы, отдать Второму кадетскому корпусу старшинство со дня учреждения названной школы, то есть с 16 января 1712 года». Это означало, что Второй кадетский корпус официально стал преемником Инженерной школы.

И уже 29 июня 1731 г. был принят Указ императрицы Анны Иоанновны о создании Сухопутного шляхетского кадетского корпуса, после которого во всех официальных документах появилось слово кадет и кадетский корпус.

Таким образом, мы можем с полной исторической уверенностью сказать, что кадетские корпуса в России ведут свой временной отсчет с 1701 года.

Сретенка. Вид на Сухареву башню, конец XIX века. Улица Сретенка возникла в XVI веке вдоль дороги, ведущей в Троице-Сергиев монастырь. Названа по находящемуся на его территории Сретенскому монастырю, основанному Великим князем Василием I на Кучковом поле, на месте встречи (сретения) москвичами иконы Владимирской Богоматери. В 1650-1661 годах в конце улицы построена церковь Троицы в Листах (отреставрирована, стоит и поныне). Улицу замыкала Сухарева башня, возведенная в самом конце XVII века, в которой помещалась созданная Петром I Школа математических и навигацких наук.

Императрица Анна Иоанновна (1730-1740), откликнулась на предложение президента Военной коллегии графа Б.К. Миниха и посла России в Берлине графа П.И. Ягужинского учредить в России кадетский корпус. Разработка проекта положения о корпусе была поручена графу Миниху. В основу первого устава корпуса были положены уставы Прусского и Датского кадетских корпусов.

Опираясь на опыт Дании и Пруссии, в программу обучения кадетского корпуса, наряду со специальными военными предметами, были включены основы точных, естественных и гуманитарных наук. Со времени Петровской Табели о рангах в царской России отсутствовала жесткая граница между военной и гражданской службой. Переход с военной службы на гражданскую с сохранением или даже повышением ранга не являлся чем-то особенным. Соответственно, система обучения и воспитания в кадетском корпусе создавалась с учетом этих особенностей, и круг преподаваемых там предметов был достаточно широк. В корпусе изучались «российская словесность» (язык и литература), история (в том числе история Древней Греции и Рима — курс, которой предполагал ознакомление воспитанников с произведениями древних авторов не только в современных, французских и немецких переводах, но и на латинском языке), геральдика и генеалогия. Кадеты обучались верховой езде, фехтованию, танцам, юриспруденции, новым и древним языкам. На протяжении всего времени существования кадетских корпусов курс обучения и программы периодически менялись.

К моменту учреждения кадетского корпуса в России не существовало как таковой педагогической науки, теоретических и практических разработок по преподаванию большинства предметов, определенных для изучения в кадетском корпусе. Программы обучения кадет также не существовало, учебников не было. В Петербурге нельзя было достать большинства книг и приборов, необходимых кадетам для обучения. Приходилось просить военных инженеров в Нарве, Ревеле, Риге направить в кадетский корпус книги, учебное оборудование, линейки, циркули, различную амуницию и другие предметы, необходимые для кадет. Опыта обучения одновременно гражданским и военным дисциплинам не существовало. Все приходилось делать впервые. Вот почему выстраданная в первые годы существования кадетского корпуса система обучения кадет в дальнейшем по своему значению вышла далеко за рамки этого учебного заведения и стала служить определенным эталоном для программ вновь создаваемых кадетских корпусов и других учебных заведений.

Для руководства Шляхетским корпусом кадет были учреждены должности Главного директора и Директора кадетского корпуса. Главный директор должен был осуществлять общее руководство кадетским корпусом и учебным процессом и обеспечивать связь корпуса с императрицей, проявлявшей к корпусу большой интерес, и Правительствующим сенатом, имевшим непосредственное отношение к набору кадет в корпус. Первыми Главными директорами корпуса были граф Б.К. Миних (1731), принцы Антон-Ульрих Брауншвейг-Вольфенбюттельский и Людвиг Гессен-Гомбургский (1741), князья В.А. Репнин (1745), Б.Г. Юсупов (1750), великий князь Петр Федорович (1759), граф И.И. Шувалов (1762). Первым директором корпуса был назначен генерал-майор Люберас (1731-1734).

Исследователи и историки, анализировавшие деятельность корпуса кадет в первые годы его существования, пришли к выводу, что при наличии некоторых недостатков в организации учебного процесса атмосфера товарищества, сплоченности, простота обстановки и зачастую суровый режим кадетской жизни вырабатывали цельные и стойкие характеры, укореняли в большей части воспитанников чувство чести и долга, прочно связывали их духом дружбы и взаимопомощи, сохранявшейся между товарищами после выпуска из корпуса. Каждый из них вспоминал о кадетском братстве с искренней признательностью и любовью.

Постепенно усилиями Главных директоров корпуса качество обучения и воспитания было приведено в соответствие с теми высокими требованиями, которые закладывались при его создании. К преподаванию в корпусе стали широко привлекаться профессора Академии наук и учителя с университетским образованием. Более тщательным стал отбор преподавателей и корпусных офицеров.

С первых дней своего существования корпус находился под пристальным вниманием и опекой царствующих особ России. Ни один из кадетских корпусов не подвергался внедрению такого количества новаций и столь частому корректированию учебных программ, как 1-й кадетский корпус. Каждый из властителей России стремился внести свой вклад в воспитание кадет, почитая это за высшее для них благо. Царствующие особы регулярно посещали корпус, дарили ему свои портреты, парадные мундиры, оказывали другие знаки царской милости. Директора корпуса назначались только с согласия императрицы или императора.

В январе 1798 г. Главным директором 1-го кадетского корпуса был назначен Великий князь Константин Павлович. За первые 70 лет существования 1-го кадетского корпуса из его стен было выпущено 3300 воспитанников, многие из которых добились выдающихся достижений на поприще государственной службы, науки и искусства.

К началу царствования императора Александра I (1801-1825) в России существовало четыре военно-учебных заведения для подготовки офицерских кадров. Александр I предложил дворянству подумать о создании губернских военных училищ на средства дворян. 21 марта 1805 г. появляется разработанный при непосредственном участии императора «План военного воспитания». В 1802 году в Санкт-Петербурге учреждается Пажеский корпус, который стал преемником Придворного пансионата, созданного императрицей Елизаветой Петровной. По указу от 10 октября 1802 г. Пажеский корпус становится военно-учебным заведением закрытого типа. В уставе отмечалось, что «корпус сей есть такое военное установление, где благородное юношество через воспитание приуготовляется к воинской службе строгим повиновением, совершенною подчиненностью и строгим принуждением, но добровольным выполнением должностей своих. Пажеский корпус — привилегированное учебное заведение, цель которого - доставить сыновьям заслуженных родителей, предназначенных к офицерской службе преимущественно в войсках гвардии, как общее военное образование, так и соответствующее их предназначению воспитание».

В 1810 г. Пажеский корпус был переведен в здание бывшего Воронцовского дворца, где до 1801 г. располагался Капитул Мальтийского ордена, которому покровительствовал Павел I. Этот факт чисто внешней преемственности получил неожиданное развитие в системе воспитания пажей. Белый мальтийский крест стал его официальным знаком: Мальтийские кресты были изображены на корпусном знамени, они сохранились во внутренней отделке помещений. Знак Пажеского корпуса так же был исполнен в виде Мальтийского креста. Его получали выпускники корпуса. В корпусе помимо православной церкви в память о прежних владельцах здания осталась и католическая (Мальтийская) капелла — случай беспрецедентный в истории военно-учебных заведений России. Заветы мальтийских рыцарей, выбитые на стенах капеллы, были взяты воспитанниками Пажеского корпуса в качестве моральных и этических норм. Они гласили: «Ты будешь верить всему тому, чему учит церковь», «Ты будешь относиться с уважением к слабому и сделаешься его защитником», «Ты будешь любить страну, в которой родился», «Ты не отступишь перед врагом», «Ты будешь вести с неверными постоянную и беспощадную войну», «Ты не будешь лгать и останешься верным данному слову», «Ты будешь щедр и будешь всем благотворить», «Ты везде и повсюду будешь поборником справедливости и добра против несправедливости и зла».

В 1804 г. Горное училище, образованное в октябре 1773 г. для подготовки горных инженеров, преобразуется в Горный кадетский корпус. В корпусе были приготовительный и 8 классов: четыре нижних, два средних и два верхних. Воспитанники четырех низших классов назывались кадетами, двух следующих — кондукторами, а в старших классах обучались офицеры. С момента основания Горный кадетский корпус находился в ведении Горного департамента, хотя общие правила поведения, обучения и воспитания были заимствованы из документов, разработанных для кадетских корпусов. В 1833 г. Горный кадетский корпус переименовывается в Горный институт, и корпус прекращает свое существование. Следует отметить, что далеко не все российские исследователи причисляют Горный кадетский корпус к системе кадетских корпусов, возможно, в первую очередь, это было вызвано подчиненностью корпуса Горному департаменту, а не цесаревичу Константину Павловичу, который в это время принял на себя командование кадетскими корпусами. Вместе с тем, это заведение, подготовившее сотни опытных горных инженеров, заслуживает того, чтобы его поставить в один ряд с теми военными учебными заведениями, которые были учреждены при Александре I.

В 1812 г. в Финляндии в местечке Гаапаньеми Куопиоской губернии создается Гаапаньемский Топографический Корпус, который сыграл важную роль в подготовке для российской армии военных топографов, необходимых для составления географических карт, проведения рекогносцировки местности, исследования судоходных рек и т.д. Первоначально в корпусе было 6 кадет и 10 офицеров. Через четыре года специальный характер этого заведения изменился, и с увеличением средств на его развитие оно начинает готовить молодых людей, уроженцев Финляндии, во все рода войск российской армии. В мае 1819 г. топографический корпус переводится в г. Фридрихсгамн и начинает именоваться Финляндским кадетским корпусом. По штату в нем было положено иметь 30 казенных и 30 своекоштных воспитанников. Корпус расформирован в 1903 г.

При Александре I в кадетских корпусах продолжало укрепляться военное начало, заложенное Павлом I. К этому времени, как отмечает автор одного из наиболее полных исследований истории кадетских корпусов М.С. Лалаев, в кадетских корпусах сложились коллективы образованных офицеров, набранных, главным образом, из числа выпускников тех же корпусов. Хотя большинство из них были больше строевыми офицерами, чем воспитателями. Офицеров, как отмечают кадеты, они видели редко. Ротный командир появлялся только на дежурстве, ротном ученье или во время экзекуций. В корпусах поддерживалась строгая дисциплина. Широко использовались телесные наказания. Командиры рот и другие офицеры имели право наказывать кадет розгами. По замечанию одного из командиров кадетского батальона, «стыдно было дать гренадеру менее ста розг». При отсутствии доброго и постоянного влияния офицеров-воспитателей на своих воспитанников, внутренняя жизнь кадет постепенно стала определяться самими кадетами. В кадетской среде укореняются собственные понятия о чувстве чести и долга, прочно связывавших однокашников духом бескорыстной дружбы не только в стенах корпуса, но и за его пределами в течение долгих лет жизни. По приезде в Петербург и Москву каждый из них первым долгом считал посетить свой корпус. Воспитанники разных выпусков встречались между собой, как родные братья.

При Александре I было положено начало системе управления военно-учебными заведениями России из единого центра. По указу от 29 марта 1805 г. учреждается особый «Совет о военно-учебных заведениях», первейшая задача которого состояла в унификации всей системы воспитания и образования в кадетских корпусах. Первым председателем Совета стал брат императора Великий князь Константин Павлович. Создание Совета положило начало деятельности государственного органа, который был обязан координировать составление учебных программ для военно-учебных заведений, выпуск учебных пособий и учебников и осуществлять контроль за качеством преподавания и воспитания в кадетских корпусах.

Наибольший вклад в создание и развитие российских кадетских корпусов внес император Николай I (1825-1855). Существовавшие в первой четверти ХIХ в. военно-учебные заведения далеко не удовлетворяли потребности армии в комплектовании ее офицерскими кадрами. Военно-учебные заведения, развивавшиеся отдельно одно от другого, не имели надежной единообразной организации, каждое заведение управлялось по усмотрению своего непосредственного начальника. Прием в кадетские корпуса зачастую производился без точно определенных правил и во многих случаях зависел непосредственно от директора корпуса. Не существовало единых программ, указаний и инструкций по учебно-воспитательной работе. Опыт одного учебного заведения служил примером для вновь создаваемого заведения. За период с 1800 по 1825 гг. из Пажеского, 1-го и 2-го кадетских корпусов было выпущено в войска 4845 офицеров, т.е. среднее количество ежегодно выпускаемых офицеров составило 200 человек. По свидетельству Лалаева, перечисленные выше учебные заведения обеспечивали замену в армии не более шестой части всех открывавшихся ежегодно офицерских вакансий. Юнкерские школы впервые появились в России только в последний год царствования Александра I.

При Николае I начинает складываться наиболее рациональная система кадетских корпусов. Николай I решил «дать военно-учебным заведениям новое устройство, связать их вместе в одну общую отрасль государственного управления, для направления одною и тою же мыслию к одной и той же цели». По мнению Николая I, кадетские корпуса ко времени его вступления на престол выполнили свою просветительскую функцию, первоначально возложенную на них при создании, и теперь должны были сосредоточить свое внимание на подготовке исключительно офицеров.

Для разработки нового положения о военно-учебных заведениях по указанию императора 11 мая 1826 г. был образован комитет под председательством инженер-генерала Оппермана. На комитет была возложена задача подробно рассмотреть организацию учебного процесса и воспитательной работы в российских военно-учебных заведениях и внести свои предложения по дальнейшему развитию военного образования в России. Результатом четырехлетней работы явился проект «Общего положения и Устава для военно-учебных заведений». Цель всех учебных заведений состояла в подготовке сыновей дворян к военной службе.

Николай I решил вернуться к проекту, представленному Платоном Зубовым Александру I в 1801 г. Однако практическая реализация предложений П. Зубова приняла несколько иное направление. Зубов предложил создать 17 «военных училищ» — подготовительных учебных заведений, выпускники которых, согласно установленным квотам, направлялись бы после выпуска либо в кадетские корпуса, либо в университет. Восемь крупных училищ предполагалось создать в Дерпте, Гродно, на Волыни, в Киеве, Нижнем Новгороде, Казани, Вологде и Смоленске. Еще девять должны были появиться в Твери, Владимире, Ярославле, Рязани, Орле, Харькове, Саратове, Оренбурге и Тобольске.

Николай I пошел по пути создания новых кадетских корпусов. 1 февраля 1830 г. император утверждает «Положение о губернских Кадетских корпусах», на основании которого стали открываться кадетские корпуса как за счет казны, так и местного дворянства. Первоначально было решено учредить корпуса в Новгороде, Туле, Тамбове, Полоцке, Полтаве и Елизаветграде, каждый на 400 воспитанников. В кадетские корпуса в этих городах могли поступать дети из близлежащих губерний. При этом было специально определено, какая губерния приписана к тому или иному корпусу.

К 1855 г. было открыто 17 кадетских корпусов, десять из которых просуществовали до 1918-1919 гг.

Нижегородский графа Аракчеева Кадетский корпус

Кадетские корпуса, подведомственные Главному начальнику военно-учебных заведений, распределялись по трем военно-учебным округам. К Петербургскому округу были причислены: Пажеский корпус, Школа Гвардейских подпрапорщиков и Кавалерийских юнкеров, Дворянский полк, 1-й, 2-й, Павловский, Новгородский графа Аракчеева, Финляндский, Александровский Малолетний кадетские корпуса. К Московскому : 1-й и 2-й Московские, Александринский-Сиротский, Орловский Бахтина, Тульский Александровский, Михайловский Воронежский, Тамбовский, Оренбургский Неплюевский и Сибирский кадетские корпуса. К Западному : Полоцкий, Петровский-Полтавский, Александровский Брестский, Неранжированный Владимирский Киевский кадетские корпуса.

В эпоху Николая I в кадетских корпусах воспитывалось до 6700 воспитанников, ежегодно выпускалось 520 человек. В 1825-1856 гг. из кадетских корпусов было выпущено 17653 офицера.

Все кадетские корпуса того времени представляли собой интернаты со штатной численностью от 100 до 1000 воспитанников, разделенных на роты (гренадерскую, мушкетерскую, неранжированную). Каждая рота состояла из 100-120 кадет приблизительно одного возраста и непосредственно подчинялась ротному командиру.

На лето кадеты выводились в лагерь и жили в больших палатках, по 50 человек в каждой. Для петербургских кадетских корпусов лагерь располагался до 1829 г. в Красном Селе, а затем под Петергофом. Московские корпуса с 1832 г. располагались лагерем близ села Коломенское. Главнейшими лагерными занятиями были строевые учения (ротное, батальонное). Во время лагерных сборов большое внимание уделялось экскурсиям как ближним, так и дальним, различным спортивным занятиям, цель которых состояла в укреплении здоровья кадет.

В кадетских корпусах было расширено преподавание математики с тем, чтобы выпускаемые в артиллерию и инженерные войска имели достаточную общую подготовку. В 1834 году в программы впервые включается преподавание гимнастики. В помещениях рот надлежало иметь красные доски для показа на них фамилий отлично учившихся кадет и черные для нерадивых или, как тогда любили говорить, «дурных кадет». На каждого кадета была заведена аттестационная тетрадь, куда вносились хорошие и дурные поступки кадет, их характеристика и меры для исправления плохих наклонностей.

Первостепенное место в процессе воспитания кадет принадлежало церкви, и даже весь уклад жизни корпуса покоился на православном календаре. Религиозное воспитание, лежавшее в основе нравственного воспитания, достигая глубины кадетских сердец прививало им не только любовь к Богу, но и чувство долга, любовь к великой Родине, почтительность к родителям, преданность Государю, уважение к старшим.

Домовая церковь в Кадетском корпусе. 1890-е годы

Сразу после закладки первого камня в основание здания для вновь учрежденного корпуса начиналось строительство корпусного Храма. Дата окончания строительства Храма становилась одним из самых почитаемых кадетами праздников.

Храмы отличались богатством убранства и имели редкие иконы, подаренные членами императорской семьи или местными меценатами.

Например, для церкви Суворовского кадетского корпуса , был высочайше пожалован иконостас, находившийся при армии А.В. Суворова во время ее вступления в Варшаву в 1794 г., а затем — при главной штаб-квартире императора Александра I во время его походов за границу в 1813-1814 гг.

Корпусная церковь 1-го Московского Екатерины II кадетского корпуса , располагавшегося в Екатерининском дворце в Лефортово, была знаменита тем, что принцесса Анхальт-Цербстская, будущая императрица Екатерина II, приняла в этой церкви православие.

Почти у всех кадет у изголовья кровати висел образок-благословение из дома, перед которым они совершали молитву каждое утро и при отходе ко сну.

В 1831 г. в связи с кончиной великого князя Константина Павловича Главным начальником военно-учебных заведений назначается великий князь Михаил Павлович с подчинением ему Совета о военных учебных заведениях. В 1832 г. с целью дальнейшего усиления контроля военного ведомства над корпусами создается Управление военно-учебных заведений и Штаб управления военно-учебными заведениями, позднее преобразованный в Главный штаб. Полномочия его начальника были приравнены к власти министра. В контексте этих преобразований следует рассматривать и последовательное ужесточение мер дисциплинарного характера: воспитанники находились под неусыпным контролем воспитателей. Их приказания не подлежали обсуждению. Выход из ворот корпуса для кадета был возможен лишь в сопровождении служителя или родственников.

В 1836 г. Главным начальником военно-учебных заведений Великим князем Михаилом Павловичем был введен новый Устав военно-учебных заведений. В соответствии с ним кадетские корпуса делились на 2 класса. К 1862-1863 гг., существовало 12 кадетских корпусов 1-го класса, и 5 кадетских корпусов 2-го класса. К 1-му классу относились: Пажеский корпус, Школа Гвардейских Подпрапорщиков и Кавалерийских юнкеров, Дворянский полк, 1-й и 2-й кадетские корпуса, 1-й и 2-й Московские кадетские корпуса, Финляндский, Павловский, Новгородский, Орловский, Воронежский, Полоцкий, Брестский, Петровский Полтавский, Оренбургский и Сибирский кадетские корпуса. По мере причисления кадетского корпуса к первому классу в нем учреждались специальные классы, по окончании которых кадеты производились в офицеры. Первые специальные классы были созданы в столичных кадетских корпусах — в Санкт-Петербурге: в Пажеском, 1-м и 2-м кадетском, Павловском, в Москве: в 1-м Московском, а также Финляндском. В конце 40-х годов XIX столетия было принято решение учредить специальные классы в Оренбургском Неплюевском, Сибирском, Александровском сиротском, Константиновском, Владимирском Киевском кадетских корпусах. Директора кадетских корпусов почитали за честь иметь в корпусе специальные классы и после того, как корпуса набирали силу и приобретали определенный авторитет, начинали выступать с ходатайствами о введении в корпусе специальных классов.

Во втором классе были Александровский Малолетний, Александринский сиротский, Тульский, Тамбовский, Владимирский Киевский кадетские корпуса. Кадеты этих корпусов после 5 лет учебы поступали в корпуса 1-го класса. Кадеты губернских корпусов, которые первоначально не имели специальных классов, по окончании общих классов переводились в Дворянский полк, где по окончании специальных классов производились в офицеры.

Согласно введенному в 1836 г. единому учебному плану для кадетских корпусов 1-го класса, все предметы делились на три курса: приготовительный (1 год), общий (5 лет), специальный (3 года). В приготовительных классах преподавались основы Закона Божьего, чтение и письмо по-русски, по-французски и по-немецки, начальный курс арифметики, чистописание и рисование; в общих и специальных классах — Закон Божий, русский язык и словесность, французский и немецкий языки, арифметика, алгебра, геометрия, тригонометрия, аналитическая геометрия, механика, естественная история, физика, химия, русская и всеобщая история, география, законоведение, статистика, артиллерия, тактика, военная топография, начертательные искусства, гимнастика, фехтованье и танцы. В специальных классах проходили дифференциальное и интегральное уравнения для готовящихся в артиллерийское и инженерное училища. Во время летних лагерей и каникул старшие кадеты, остававшиеся в корпусе, занимались топографическими работами. Для чтения издавался специальный литературный журнал, представлявший сборник лучших произведений того времени. Детских книг в то время не издавалось.

Каждому учебному предмету был определен такой объем, чтобы все предметы, сообразно их важности, составили целостную программу курса. Программа была рассчитана на среднего кадета и подлежала обязательному усвоению. Кроме подробных программ были составлены конспекты; учебники для изучения этих программ были заказаны профессорам и выдающимся учителям. Более 50 учебников было составлено известнейшими педагогами того времени. Выпускник 2-го кадетского корпуса генерал М.И. Лелюхин, вспоминая о быте и нравах в корпусе в 1837-1845 гг., писал: «Умственное развитие кадет было весьма ограниченно, учились многому, но мало что вполне усваивали себе, главным образом, по причине недостатков у наставников, которые могли бы помогать кадетам в приготовлении уроков. В вещах, составлявших одежду, кадеты не имели недостатка, белье было хорошее и в достаточном количестве, наконец, кормили в корпусе довольно хорошо. Я не помню, чтобы кто-нибудь из бывших кадет относился с враждебным чувством к корпусу, напротив, в воспоминаниях офицеров преобладает любовь к корпусу, какое-то родственное к нему чувство».

Жетон 1-го Кадетского корпуса в Петербурге Утвержден в 1882 году. Представляет собой двусторонний круглый щиток с золотым ободком по внешнему краю, с колечком и ушком. На лицевой стороне (ил. слева), покрытой черной эмалью (по цвету приборного сукна Артиллерийского и инженерного кадетского корпуса), по кругу помещалась фамилия воспитанника и года выпуска. Вертикально расположен широкий красный погон с надписью: I.К., ниже дата: 1732- года основания корпуса. Середина оборотной стороны щитка покрыта белой эмалью, в центре помещены шпага и кадуций — жезл Меркурия, обрамленные лентой зеленого цвета с венком из лавровых и масличных листьев. Вверху на красном щитке дата: 1732.

Создание многочисленных кадетских корпусов, по мысли Николая I, объяснялось не только необходимостью дать военную подготовку будущим офицерам, но также стремлением заложить в будущих слуг отечества соответствующий моральный дух. Для этой цели в 1848 г. Главным Управлением военно-учебных заведений при непосредственном участии Великого князя Михаила Павловича было составлено «Наставление для образования воспитанников военно-учебных заведений», объясняющее цель создания кадетских корпусов. Оно гласило: «Доставить юному военному дворянству приличное сему званию воспитание, дабы укрепить в воспитанниках сих правила благочестия и чистой нравственности и, обучив их всему, что в предопределенном для них военном звании знать необходимо нужно, сделать их способными с пользою и честью служить Государю, и благосостояние всей жизни их основать на непоколебимой приверженности Престолу. Христианин, Верноподданный, Русский добрый Сын, надежный товарищ, скромный образованный юноша, исполнительный, терпеливый и расторопный офицер — вот качества, с которыми воспитанники Военно-Учебных заведений должны переходить со школьной скамьи в ряды Императорской Армии с чистым желаньем отплатить Государю за его благодеяния честной службой, честной жизнью и честной смертью».

Император Александр II (1855-1881) со вступлением на престол принял на себя звание Шефа 1-го кадетского корпуса и распорядился именовать Штаб Главного начальника военно-учебных заведений — Главным Штабом Его Императорского Величества по военно-учебным заведениям. С 1863 г. по предложению Военного министра Милютина в России начинается реформа военно-учебных заведений. Кадетские корпуса, уже хорошо зарекомендовавшие себя выпусками в армию большого числа достойных офицеров, по инициативе Военного министра были упразднены и обращены в полувоенные гимназии, которые по внутреннему распорядку и учебному плану стояли гораздо ближе к гражданским средним учебным заведениям. Специальные классы в корпусах также были упразднены, и кадеты этих классов переведены во вновь учрежденные военные училища: Павловское, Константиновское, Александровское, Оренбургское. По-разному воспринималась эта реформа в общественных кругах. Кто-то ее восторженно приветствовал, а кто-то резко критиковал. Генерал В.Г. фон Бооль в своих мемуарах «Воспоминания педагога» неоднократно подчеркивал, что в ходе реформы от многих хороших качеств старых кадетских корпусов незаслуженно отказались, что реорганизация велась слишком поспешно. По словам критиков Милютина, он, преобразуя кадетские корпуса в военные гимназии, видел лишь одну общеобразовательную сторону, забыв, что кадетские корпуса готовили молодых людей для службы в офицерском звании в российской армии, и считал, что гражданские воспитатели смогут заменить офицеров, и воспитание кадет в военных гимназиях от этого не пострадает.

Все существовавшие к этому времени кадетские корпуса были переименованы в военные гимназии или расформированы. Военные атрибуты были ликвидированы. С кадет сняты погоны — их гордость. Строевые занятия упразднены, отменено отдание чести. Во вновь созданных общеобразовательных военно-учебных заведениях вместо воинской дисциплины было введено правильное, согласно тогдашним требованиям педагогики, воспитание под руководством воспитателей, без участия унтер-офицеров из старших кадет.

Императору Александру III (1881-1894) в определенной степени пришлось ликвидировать те промахи, которые были допущены его предшественником в области военного образования, в подготовке офицерских кадров. 22 июля 1882 г. по военному ведомству было объявлено, что, принимая во внимание заслуги бывших императорских кадетских корпусов, питомцы которых, «прославив русское оружие в достопамятных войнах прошлого и текущего столетий, доблестно подвизались на различных поприщах полезного служения Престолу и Отечеству», император повелел все военные гимназии именовать впредь кадетскими корпусами.

На поступление в кадетский корпус имели право (на казенный счет):

1. Сыновья офицеров, проведших на действительной военной службе или морской военной службе десять лет или имеющих ордена «за боевые заслуги». Сыновья отставных офицеров, военных или морских врачей, военных священников и лиц, состоявших или состоящих на действительной учебно-воспитательной службе при Военно-воспитательном ведомстве, в том числе, ассистентов при кафедрах и клиниках, госпиталях и Академиях, врачей клиник нервных и душевных болезней и Императорской Военной Медицинской Академии. В обязательном порядке: а) круглые сироты тех же лиц, умерших на службе; б) сыновья тех же лиц и, кроме того, классных чиновников всех ведомств, если эти лица и чиновники были убиты на войне, умерли от ранений и контузий, полученных на войне, состоят или состояли под покровительством Александровского комитета о раненых, по первому и по второму классу.

2. Сыновья тех лиц (кроме чиновников Гражданского ведомства), которые внезапно погибли или лишились ума или зрения на службе.

3. Сыновья кавалеров Ордена Святого Георгия всех степеней.

4. Сыновья лиц, участвовавших в боях и награжденных Знаком Отличия Военного Ордена или состоящих под покровительством Александровского комитета о раненных, по первому или второму классу.

5. Сыновья прапорщиков, зауряд-прапорщиков и состоящих в унтер-офицерском звании роты Дворцовых гренадер.

6. Малолетние, числящиеся пажами Высочайшего Двора.

Не имели права на поступление в кадетские корпуса сыновья и внуки лиц (мужского и женского пола), родившиеся в иудейской вере.

Восстановленные в 1882 г. и основанные впоследствии кадетские корпуса являлись средними военно-учебными заведениями; в них были только общеобразовательные классы и велась предварительная подготовка к военной службе. Корпуса имели военную организацию и подразделялись на роты. Вся администрация состояла из военных. Во главе корпуса стоял его директор в чине генерал-майора или генерал-лейтенанта. Командирами рот были полковники, а офицерами-воспитателями в отделениях классов назначались подполковники.

В корпусах преподавались: Закон Божий, русский, немецкий и французский языки, русская и всеобщая история, география, математика (арифметика, алгебра, геометрия, аналитическая геометрия, тригонометрия, приложение алгебры к геометрии), космография, физика, химия, механика, зоология, ботаника, минералогия, физиология, законоведение, рисование, проекционное черчение, черчение и чистописание.

Постоянно расширялась система внеклассных занятий. Разработчики новых программ старались обеспечить гармоничное развитие личности в кадетских корпусах. С 1905 г. военная подготовка предусматривала в полном объеме курс одиночного и взводного обучения. Вводилось внеклассное чтение на французском и немецком языках, курс риторики. Для преподавания курса риторики приглашались известные артисты и режиссеры. В курс законоведения в старших классах вводится раздел о различных нравственно-философских системах, расширена программа основ научной этики. В программу физического развития вошли обязательные экскурсии и военные походы продолжительностью до 5-7 суток. На время походов кадеты получали сухой паек, котелок, походные сапоги. Экипировку довершали шинель, свернутая в скатку, винтовка, подсумок, вещевой ранец. Во время походов кадеты ночевали в палатках в полевых условиях, каждый из кадет выполнял какие-либо обязанности: кто разводил костер, кто готовил пищу, кто уходил в полевое охранение.

В 1890 г. в кадетских корпусах было введено обязательное обучение танцам. Следует отметить, что в конце XVIII - начале XIX вв. в кадетских корпусах уже преподавались танцы, и в то время они в определенной степени заменяли занятия гимнастикой. Система преподавания танцев в то время тщательно разрабатывалась «французской танцевальной школой на основании принципов красоты, грации и выразительности человеческой фигуры в покое и движении». На уроках танцев изучались изящные манеры, красота и приличие жестов, походки, осанки.

Учебная часть кадетских корпусов находилась в ведении инспектора классов и его помощника, оба с высшим образованием. Преподавателями приглашались лица обязательно с высшим образованием как из числа военных, так и гражданских чинов. В корпусах проходили также и внеклассные занятия, из которых были обязательны — строевая подготовка, стрельба, гимнастика, фехтование, плавание и танцы, и не обязательные — пение, музыка, ручной труд в разных видах. По окончании учебы в корпусе кадеты, в подавляющем большинстве, переводились в военные училища — пехотные, кавалерийские, артиллерийские и инженерное, и лишь немногие поступали в университеты и высшие технические гражданские учебные заведения. При поступлении на гражданскую государственную службу кадеты, окончившие полный курс в корпусе, получали чин 14 класса — коллежского регистратора.

В марте 1900 г. после вступления в должность Главного начальника военно-учебных заведений Великий князь Константин Константинович издал приказы, направленные на:

Отмену телесных наказаний;

Упразднение исправительных военно-учебных заведений с преобразованием их в нормальные военно-учебные заведения;

Запрещение исключать из корпуса кадет за полученные случайно «юношеские» болезни;

Свободу курения в старшей роте, с устройством «курилок».

Введение в штат обслуживания специальных зубоврачебных кабинетов. Было предусмотрено улучшение питания, с назначением особого питания слабосильным кадетам, учащены медицинские осмотры, введен душ и ножные ванны в умывальниках. Увеличены ротные библиотеки. К ручному труду были добавлены курсы рисования и лепки.

Одним из первых директоров кадетских корпусов, оказавших значительное влияние на формирование учебного процесса в кадетском корпусе, был Иван Иванович Бецкой, директор Сухопутного кадетского корпуса при Екатерине II. О том, насколько велико было влияние директора кадетского корпуса, свидетельствует то, что практически все его предложения безоговорочно принимались императрицей и рекомендовались для внедрения в практическую жизнь кадетского корпуса.

Другим директором, оказавшим значительное влияние на воспитание кадет 1-го кадетского корпуса, стал граф Ф.Е. Ангальт (1786-1794). Генерал-адъютант Ф.Е. Ангальт зарекомендовал себя храбрым и мужественным офицером, но в то же время он был ревностным сторонником педагогики эпохи Просвещения и стремился внести в отношения преподавателей и воспитанников начала товарищества. В корпусе имела открытое хождение европейская и русская периодика, в зале для отдыха кадет на столах были разложены книги выдающихся мыслителей Франции. На досках, установленных в том же зале, кадеты в течение всей недели могли письменно изложить свои мысли о прочитанных книгах и статьях. Эти записи нередко становились предметом для обсуждения. Процветал корпусный театр. Однако ангальтовская система «оранжерейного воспитания», по словам выпускника кадетского корпуса, писателя и историка Ф.И. Глинки, вызывала психологические сложности у выпускников корпуса в процессе адаптации к реалиям суровой действительности.

Сменивший Ф.Е. Ангальта на посту директора корпуса будущий фельдмаршал М.И. Кутузов приступил к пересмотру всей системы воспитания кадет с целью приспособления ее к реальным потребностям военной службы. И самое интересное, он получил добро на осуществление преобразований в корпусе от Екатерины II. Ужесточалась дисциплина, несогласным со взглядами нового директора корпуса было предложено уйти. Для старших воспитанников впервые в истории российских военно-учебных заведений вводились летние полевые лагеря. В учебном плане особое место заняли тактика и военная история, которые преподавал сам М.И. Кутузов. Занятия по тактике обязаны были посещать не только кадеты, но и офицеры.

Одним из самых уважаемых директоров Нижегородского графа Аракчеева кадетского корпуса был генерал-майор Павел Петрович Носович, на долю которого выпал перевод корпуса из Новгорода в Нижний Новгород. Носович окончил Новгородский кадетский корпус в 1846 г. (8 выпуск). Через двадцать лет, в 1866 г., он стал директором корпуса и руководил им в течение одиннадцати лет до 1877 г. Руководство Носовича, по мнению автора очерка о корпусе Звягина К.С., «отличалось просвещенным, но твердым характером, глубоко нравственным воздействием на все стороны жизни кадет, при строгой воинской дисциплине». В музее корпуса хранилась записная книжка П.П. Носовича, в которую он вносил подробные заметки об успехах и поведении всех без исключения своих воспитанников с 1866 по 1877 гг. Он управлял гимназией, «давая полную возможность развиваться желающим, побуждал охоту к знаниям, наполняя досуг воспитанников полезными и здоровыми развлечениями». Репутация Носовича была настолько высока, что из Нижегородского кадетского корпуса он был переведен на должность директора столичного 1-го Санкт-Петербургского кадетского корпуса.

Директором Морского Шляхетского кадетского корпуса в царствование Екатерины II был капитан 2-го ранга И.Л. Голенищев-Кутузов, выпущенный из Сухопутного Шляхетского корпуса в 1743 г. в гардемарины. Генерал Кротков, написавший в 1901 г. историю Морского кадетского корпуса, так охарактеризовал И.Л. Кутузова: «Умный, энергичный Кутузов сделал много пользы для образования и воспитания моряков. Зная французский и немецкий языки, зная русскую и иностранную литературу, Кутузов, плавая на судах в молодые годы, познакомился как с трудностями морской службы, так и с теми недостатками морского теоретического и практического образования, которое получали моряки в Морской академии. Кутузов радел о пользе флота даже больше, чем этого требовала прямая обязанность директора Морского корпуса. Он хлопочет о подготовке морских карабельных мастеров, знающих теорию караблестроения, об открытии специальных математических классов для будущих морских офицеров».

Директор 2-го Императора Петра Великого кадетского корпуса генерал-майор Меллисино (1782-1797), положив в основу своей деятельности педагогические принципы И.И. Бецкого, составил проект преобразования корпуса, по которому был усилен общеобразовательный элемент, было увеличено количество часов на изучение иностранных языков.

Большую роль в формировании добрых чувств воспитанников играла личная подготовка директора. Директор Хабаровского корпуса генерал-майор К.Н. Гришков обладал большой музыкальной культурой, красивым басом, пел на клиросе корпусной церкви. Он руководил двумя хорами — церковным и светским. Блестящий строевик Б.В. Адамович, директор Первого Русского корпуса, вызывал у кадет страстное желание подражать ему.

Приведенные выше примеры влияния директоров кадетских корпусов на учебный процесс и быт кадет лишь в малой степени отражают реальную картину того, что на самом деле могло происходить в кадетских корпусах при том или ином директоре. За время существования кадетских корпусов в этой должности состояли десятки генералов и полковников российской армии, имевших разную военную и общую подготовку, воспитание и характеры. Чем дальше от столицы, тем более самостоятельными в своих решениях были директора корпусов. Главное Управление военно-учебных заведений в специальной записке «О Директоре корпуса» отмечало: «В провинциальных корпусах Директор корпуса является представителем высоко стоящих в общественном мнении воспитательных заведений и занимает выдающееся положение среди губернского административного персонала.

Перед революцией 1917 г. кадетские корпуса, как отмечает выпускник кадетского корпуса писатель С. Двигубский, «отличаясь друг от друга цветом погон, имели совершенно одинаковую учебную программу, воспитание, образ жизни и строевое обучение. Из всех учебных заведений России они, без всякого сомнения, были наиболее характерными как по своей исключительной особенности, так и по крепкой любви, которую кадеты питали к своему родному корпусу. Встретить в жизни бывшего кадета, не поминающего добром свой корпус, почти невозможно». В этой связи следует привести пример, упоминаемый авторами исследования о кадетских корпусах А.А. Поповым и А.М. Плехановым. Бывший выпускник Пажеского корпуса 1904 г., а в 1920 г. — король Югославии Александр I Карагеоргиевич из чувства солидарности и взаимопомощи приютил несколько кадетских корпусов из России на территории Югославии.

Кадетские корпуса со своим начальствующим, учительским, воспитательским и обслуживающим персоналом высокой квалификации, с прекрасными классами, лабораториями, лазаретами, благоустроенными спальнями, гимнастическими залами и красивым обмундированием стоили России очень дорого. При наличии 30 корпусов ежегодный их выпуск составлял не более 1600 новых юнкеров, что не могло полностью удовлетворить потребности армии в офицерском составе. Однако, как отмечает С. Двигубский, «этого числа было совершенно достаточно, чтобы дать закваску всей юнкерской массе и пропитать ее духом, который каждый кадет выносил с собой из корпусных стен и которым, незаметно для себя самих, насквозь проникались те, кто в военные школы приходил из гражданских учебных заведений. На этих кадетских дрожжах и поднималось пышное тесто корпуса офицеров Российской имперской армии».

К 1917 г. в России действовали 31 кадетский корпус, включая Морской и Пажеский. Общее число кадет к 1917 году превышало 10 тысяч человек. К февралю 1917 г. в России существовали следующие кадетские корпуса:

Основанные Анной Иоанновной:

Первый кадетский корпус — 1732 г. Шеф — Его Величество, директор — генерал-майор Федор Алексеевич Григорьев.

Основанные Елизаветой Петровной:

Морской кадетский корпус — 1752 г.

Основанные Екатериной II:

2-й кадетский Императора Петра Великого корпус — 1762 г., старшинство с 1712 г., директор — генерал-майор Александр Карлович Линдебергер;

Шкловское благородное училище, впоследствии — 1-й Московский Императрицы Екатерины II кадетский корпус — 1778 г., директор — генерал-лейтенант Владимир Валерьянович Римский-Корсаков.

Основанные Александром I:

Пажеский Его Императорского Величества корпус — 1802 г., директор — генерал-майор Владимир Александрович Шильдер, старшинство с 1742 г.

Основанные Николаем I:

Нижегородский графа Аракчеева кадетский корпус — 1834 г., директор — генерал-лейтенант Леонид Павлович Войшин-Мурдас-Жилинский;

Полоцкий кадетский корпус — 1835 г., директор — генерал-майор Модест Григорьевич Чигирь;

Петровский-Полтавский кадетский корпус — 1840 г., директор — полковник Николай Петрович Попов;

Воронежский Великого князя Михаила Павловича кадетский корпус — 1845 г., директор — генерал-майор Михаил Павлович Бородин;

Орловский Бахтина кадетский корпус — 1843 г., директор — генерал-майор Роберт Карлович Лютер;

Оренбургский Неплюевский кадетский корпус — 1844 г., директор — генерал-майор Николай Александрович Пузанов;

1-й Сибирский Императора Александра I кадетский корпус — 1845 г., директор — генерал-майор Александр Ардальенович Медведев;

2-й Московский Императора Николая I кадетский корпус — 1849 г., директор — полковник Владимир Эдуардович Данкварт.

Основанные Императором Александром II:

Владимирский Киевский кадетский корпус — 1857 г., директор — генерал-майор Евгений Евстафьевич Семагикевич.

Основанные Императором Александром III:

Императора Александра II кадетский корпус — 1882 г., директор — генерал-лейтенант Александр Тосифович Малиновский;

Симбирский кадетский корпус — 1882 г., директор — генерал-майор Карл Вельяминович Шпигель;

Тифлисский Великого князя Михаила Николаевича кадетский корпус — 1882 г., директор — генерал-майор Иван Петрович Томкеев;

Псковский кадетский корпус — 1882 г., директор — генерал-майор Владимир Павлович Родионов;

3-й Московский Императора Александра II кадетский корпус — 1882 г., директор — генерал-майор Валерьян Лукич Лобачевский;

Николаевский кадетский корпус — 1882 г., директор — генерал-майор Владимир Викторович Квадри;

Донской Императора Александра II кадетский корпус — 1882 г., директор — генерал-майор Павел Николаевич Лазарев-Станищев;

2-й Оренбургский кадетский корпус — 1887 г., директор — генерал-майор Василий Васильевич Григоров.

Основанные Императором Николаем II:

Ярославский кадетский корпус — 1896 г., директор — генерал-майор Иосиф Ануфриевич Латур;

Суворовский кадетский корпус — 1899 г., директор — генерал-майор Александр Николаевич Ваулин;

Одесский Великого князя Константина Константиновича кадетский корпус — 1899 г., директор — генерал-майор Николай Александрович Родкевич;

Сумский кадетский корпус — 1900 г., директор — генерал-майор Андрей Михайлович Саранчов;

Хабаровский Графа Муравьева-Амурского кадетский корпус — 1900 г., директор — генерал-майор Константин Николаевич Гришков;

Владикавказский кадетский корпус — 1900 г., директор генерал-майор Иван Гаврилович Соймонов;

Ташкентский Наследника Цесаревича кадетский корпус — 1901 г., директор — полковник Владимир Матвеевич Кох;

Вольский кадетский корпус — 1908 г., директор — генерал-майор Петр Викторович Моралевский;

Иркутский кадетский корпус — 1913 г.

После февральской революции 1917 г. кадетские корпуса были переименованы в гимназии военного ведомства без изменения программ обучения. В 1918 г. большинство кадетских корпусов было закрыто. Некоторые кадетские корпуса просуществовали на территории России до 1920 г.

Энциклопедичный YouTube

• 1 / 5

  В середине XVIII века в России имелось три учебных заведения, которые готовили специалистов для флота: московская Навигацкая школа , Морская академия и Гардемаринская рота . Вице-адмирал В. Я. Римский-Корсаков предложил оставить одно учебное заведение с расширенной программой по примеру Сухопутного кадетского корпуса , но с сохранением элементов высшего образования. После обсуждения его записки по указу императрицы Елизаветы Петровны 15 (26) декабря года на базе Морской академии был создан Морской кадетский шляхетский корпус на 360 учащихся; Навигацкая школа и Гардемаринская рота были упразднены. Название указывало на то, что учебное заведение было предназначено для лиц дворянского происхождения.

  На содержание корпуса было назначено ежегодно 46 561 рубль. Для помещения отведён дом, бывший Миниха , на Васильевском острове , на углу набережной Большой Невы и 12 линии .

  В строевом отношении учащиеся делились на три роты, в учебном - на три класса. Воспитанники первого выпускного класса именовались гардемаринами, второго и третьего - кадетами.

  В 1762 году Морской кадетский шляхетский корпус переименован в Морской кадетский корпус. В 1771 все постройки корпуса сгорели, и он был переведён в Кронштадт . Морской кадетский корпус разместился в здании Итальянского дворца , где оставался до декабря 1796 года, после чего был возвращён в Петербург.

  XIX век

  XX век

  1 ноября 1998 года в результате объединения Высшего военно-морского училища имени М. В. Фрунзе и Высшего военно-морского училища подводного плавания имени Ленинского комсомола был создан .

  XXI век

  История Морского кадетского корпуса ныне продолжается в трех учебных заведениях: Морской корпус Петра Великого - Санкт-Петербургский военно-морской институт, Кронштадтский морской кадетский корпус и Военно-морская академия имени Адмирала Флота Советского Союза Н. Г.  Кузнецова .

  Директора Морского кадетского корпуса

  Известные воспитанники

  Примечания

  Литература

  • Белявский К. В. К столетию церкви Морского кадетского корпуса. - СПб. , 1897.
  • Белявский К. В. Очерк истории церкви Морского кадетского корпуса . - СПб. , 1900.
  • Веселаго Ф. Ф. Очерк истории Морского кадетского корпуса . - СПб. , 1852.
  • Голенищев-Кутузов Л. И. О морском кадетском корпусе. Дополнения к помещенной в Отечественных записках статье о военно-учебных заведениях в царствование Павла I. - СПб. , 1840.
  • Коргуев Н. А. Обзор преобразований Морского кадетского корпуса 1852 г., с приложением списка выпускных воспитанников 1753-1896 г. - СПб. , 1897.
  • Кротков А. С.

  МОРСКОЙ КАДЕТСКИЙ КОРПУС

  Метаморфозы политики Павла I в конечном итоге привели к экономической и политической отсталости страны. Все зигзаги и противоречия российской истории сказывались и на состоянии вооруженных сил. Русский флот в начале нового века, хотя и занимал по численности третье место в мире, уступая лишь английскому и французскому, состоял в основном из старых парусных судов.

  Судьбу флота решали чуждые ему люди, а правительство, не принимавшее активных действий по реорганизации военно-морских сил, по существу, лишь делало вид, что занимается их преобразованием.

  Плавания кораблей теперь проходили крайне редко. Время было мирным, и высокие морские чиновники вовсю экономили на флоте. Полагали, что каждый поход сопряжен с затратами на износ парусов, рангоута и такелажа, поэтому дешевле для государства судам не плавать, а стоять в гавани.

  На флоте процветали бюрократизм, очковтирательство и казнокрадство. Это был довольно мрачный период в истории военно-морских сил. Русский историк флота генерал Феодосий Федорович Веселаго вынужден признать, что деяния иностранцев, занимавших в начале XIX века высшие командные посты, «привели наш флот к самому печальному застою…»

  И все же большая часть русских офицеров, выпускников Морского шляхетного кадетского корпуса, старалась честно служить России, в том числе своим участием в дальних научных экспедициях и кругосветных плаваниях. Благодаря их настойчивости и инициативе русское государство в первой половине XIX века заняло первое место в мире в исследовании океанов и морей. Материалы географических, океанографических и этнографических открытий русских морских экспедиций значительно обогатили отечественную и мировую науку, составили многие яркие страницы летописи русского флота.

  В первой половине нового столетия получило дальнейшее развитие и русское военно-морское искусство. Несмотря на застойную обстановку, российские моряки одержали ряд знаменательных побед в сражениях с французским флотом. Успеху операций во многом способствовали талант и мастерство бывшего воспитанника Морского корпуса вице-адмирала Д.И. Сенявина, назначенного в августе 1805 года главнокомандующим флотом России в Средиземном море. Его эскадра совершила труднейший переход через Атлантический океан в зимнее время за 38 ходовых дней. Столь успешному переходу русских кораблей на театр военных действий во многом способствовали материалы Архипелагской экспедиции Балтийского флота, осуществленной другим выпускником Морского корпуса – адмиралом Г.А. Спиридовым.

  Начало 1800-х годов стало временем активного развития и преобразования военных учебных заведений. В столице появились новые кадетские корпуса, а в ранее существовавших военных школах произошла некоторая унификация. Морской шляхетный кадетский корпус переименовали в Морской кадетский корпус. Как видно из нового названия, слово «шляхетный» исключили, но это изменение не коснулось принципов его колшлектования. Морской корпус по-прежнему формировался исключительно лицами дворянского происхождения.

  Новый штат корпуса предусматривал обучение 700 кадетов и гардемаринов, а расходы на его содержание стали составлять около 500000 рублей в год.

  Вместо скончавшегося 12 апреля 1802 года адмирала И.Л. Голенищева-Кутузова Александр I назначил директором Морского кадетского корпуса контр-адмирала Петра Кондратьевича Карцова. Что же за человек был новый руководитель старейшего военно-морского учебного заведения столицы? Контр-адмирал П. К Карцов – ветеран войн с турками, шведами и французами. Он воспитывался в Морском шляхетном кадетском корпусе, после выпуска из него в 1766 году служил в Черноморском флоте. Его морская служба началась на корабле «Европа» под командованием капитана I ранга Ф.А. Клокачева. Мичман П.К. Карцов в составе Средиземноморской эскадры адмирала Спиридова участвовал в знаменитом Чесменском сражении. В 1775 году он вернулся в Ревель вместе с эскадрой вице-адмирала А.В. Елманова. В 1788-1790 годахПетр Кондратьевич в чине капитана II ранга, уже как командир корабля «Изъяслав» принимал участие во всех боях между флотами во время войны со шведами.

  

  В 1798 году контр-адмирал Карцов – командир эскадры, воюющей вместе с морским соединением вице-адмирала М.К. Макарова и британским флотом в Немецком море. В 1799 году морской офицер удостоился высокой чести – воевать с французским флотом в Средиземном море в составе русского морского соединения адмирала Ф.Ф. Ушакова.

  В 1801 году контр-адмирал П.К. Карцов назначается членом Адмиралтейств-коллегии, а 2 мая 1802 года – директором Морского кадетского корпуса.

  По свидетельству и отзывам современников, Петр Кондратьевич считался человеком «с виду суровым и сухим по наружности, но имевшим чрезвычайно доброе сердце и бывшим справедливым до самоотвержения. Бывали случаи, когда он, отстаивая невинного, рисковал своей собственной карьерой…» В 1819 году его произвели в чин полного адмирала и назначили сенатором, а в 1822 году – членом Государственного совета.

  Творческий тандем нового директора с талантливым и на редкость образованным инспектором классов корпуса Платоном Яковлевичем Гамалея – моряком, капитан-командором, метеорологом, гидрологом, историком российского флота и действительным членом петербургской Академии наук – позволил поставить учебно-воспитательную работу в Морском кадетском корпусе на значительную высоту. Адмирал Карцов оказался довольно энергичным и просвещенным педагогом и администратором. За 24 года его директорства из корпуса выпустили более 2000 хорошо подготовленных морских офицеров.

  

  По сравнению с кронштадтским периодом Морского корпуса в Петербурге результативность преподавания и успехи воспитанников были на несколько порядков выше. В 1804 году присутствовавший на выпускных экзаменах гардемаринов представитель Главной комиссии адмирал фон Дезин был поражен и восхищен ответами учащихся и обратил на это внимание морского министра П.В. Чичагова. Тот, в свою очередь, обрадованный столь высокими успехами будущих офицеров, не преминул с гордостью доложить об этом императору. Александр I пожаловал каждому из 13 лучших выпускников Морского корпуса высочайший подарок – новейший образец секстана английской работы. Ценные подарки вручил счастливчикам морской министр на заседании Адмиралтейств-коллегии одновременно с офицерскими патентами и персональными письмами следующего содержания: «Его Императорское Величество вследствие засвидетельствования комиссии, экзаменовавшей Вас с прочими воспитанниками Морского кадетского корпуса, об успехах Ваших в высшей математике и в науках до Морского офицера относящихся, всемилостивейше жалует Вас в знак Высочайшего Своего Благоволения секстаном, который с удовольствием препровождая при сем, надеюсь, что сей Монарший подарок послужит Вам поощрением к вящему усовершенствованию себя в искусстве морского офицера».

  

  Впоследствии памятные императорские подарки лучшим выпускникам стали доброй традицией в Морском кадетском корпусе. «Лауреатами» императорских премий стали в те годы будущие адмиралы Г.С. Шишмарев и А.П. Лазарев, будущий министр народного просвещения, адмирал П.А. Ширинский-Шихматов, а также прекрасные морские офицеры П.Н. Богданов, С.Я. Унковский, А.Е. фон Кригер, С.Н. Богданов и др.

  Свидетели той далекой эпохи впоследствии вспоминали «о великом рвении», с которым лучшие воспитанники Морского корпуса осваивали тогда науку. Талантливые ученики в каждом классе пользовались не только особым уважением своих товарищей, но часто сами делились своими познаниями с другими воспитанниками, выступая таким образом в роли добровольных репетиторов отстающих.

  Требования к учебе в те времена были достаточно высокими. В обязательную учебную программу входили дифференциальное и интегральное исчисления с их приложениями к механике и высшей геометрии.

  Рассказывали, что любимец кадетов и гардемаринов инспектор классов Платон Яковлевич Гамалея, беседуя с воспитанниками, неоднократно повторял им: «Любите науку, братцы, для самой науки, а не для того, чтобы надеть погоны». Гардемарин Бестужев вспоминал, что «…мы нетерпеливо дожидались, чтобы бежать в класс к Платону Яковлевичу… с такой любовью и почтительным уважением мы смотрели на этого худенького, сгорбленного старика… Пламенная любовь к наукам, нрав тихий, ровный, кроткий… оттенок дружеской отеческой любви в обращении к кадетам». Так высоко воспитанники корпуса характеризовали и ценили этого незаурядного замечательного человека и педагога. Ему принадлежит самая активная роль в преобразовании военно-морского учебного заведения. Он коренным образом реорганизовал постановку учебного дела, по его инициативе и при его личном участии впервые в Морском корпусе организовали курсы повышения квалификации для преподавательского состава. Для педагогов П.Я. Гамалея и приглашенные им видные специалисты и ученые Академии наук читали специальный курс лекций по отдельным актуальным разделам морской теории и практики.

  Велики заслуги Платона Яковлевича в деле пополнения и обновления фонда библиотеки учебного заведения новыми методическими пособиями и учебниками. За время своей работы в корпусе (1780-1808 гг.) он лично подготовил и издал «Вышнюю теорию морского искусства», «Теорию и практику кораблевождения», «Опыт морской практики капитан-командора Морского кадетского корпуса инспектора и Императорской Академии наук члена Платона Гамалея» (СПб., 1804).

  Он же составил астрономические таблицы для мореплавания, опубликовал собственные исследования о ветрах и других воздушных явлениях, основы теории ахроматических труб, истории оптики и целый ряд других научных статей и записок.

  

  К сожалению, из-за прогрессировавшей болезни глаз Гамалея вынужден был в 1808 году выйти в отставку. Некоторое время обязанности инспектора классов в Морском кадетском корпусе исполнял Иван Федорович Крузенштерн, которого вскоре на этом посту сменил помощник П.Я. Гамалея – Марк Филиппович Горковенко, продолживший традиции и дело своего просвещенного начальника.

  В 1816 году по инициативе и при участии Горковенко комиссия из опытных преподавателей корпуса разработала специально для учителей кадетских классов учебные пособия по основам арифметики, геометрии и тригонометрии. Сам Марк Филиппович не только ввел в обязательный учебный курс физику, но и взял на себя чтение лекций по этому предмету. По его настоятельному ходатайству в корпусе вновь стала функционировать типография, где регулярно издавались учебники и методическая литература для кадетов и гардемаринов.

  Воспитанники Морского корпуса в новом столетии носили форменные черные двубортные фраки с фалдами и медными дутыми гладкими пуговицами, с черными погонами, на которых гладью вышивались золотые якоря. На обшлагах рукавов также вышивались по три золотых якоря. Гардемарины и кадеты вне корпуса носили кортики и треугольные шляпы. Форменные повседневные штаны из черного сукна были короткими, немного ниже колен и застегивались вокруг ноги металлическими пряжками. На ноги надевались белые чулки и черные форменные сапоги с короткими голенищами.

  Вне корпуса и в праздники воспитанники носили длинные белые суконные штаны, заправленные в голенища сапог. На время танцев сапоги заменялись башмаками с белыми металлическими пряжками.

  День для воспитанников начинался по сигналу барабана в половине шестого утра. До завтрака, обеда и ужина обычно одним из гардемаринов громко читалась молитва. В темное время суток все помещения Морского корпуса освещались сальными свечами и масляными лампами.

  До 1808 года в воскресенье и праздничные дни всем кадетам пудрили головы просеянными отрубями. Для этой процедуры воспитанники по очереди подходили к лакею, тот накидывал каждому на плечи простыню и большой кистью пудрил волосы. Сама же пудра (отруби) всегда находилась в изобилии в большой деревянной кадке.

  Учебные занятия в классах в общей сложности продолжались 8 часов в сутки (каждый урок длился 2 часа). Кроме классных занятий воспитанникам преподавали уроки гимнастики, ружейные приемы и танцы. Для обучения танцам в Морской корпус тогда специально пригласили профессионального артиста балета француза де Росси.

  По решению директора учебного заведения, поддержанного руководством Морского ведомства, наиболее способные гардемарины в возрасте от 15 до 17 лет, направлялись волонтерами в английский и французский флоты для изучения зарубежного опыта. В разное время по представлению П.К. Карцова заграничную стажировку прошли 30 гардемаринов. В числе стажеров были Михаил Петрович Лазарев (выпускник 1808 года), Иван Иванович Колокольцев (выпускник 1809 года), Александр Павлович Авинов, Андрей Михайлович Лазарев, Павел Афанасьевич Дохтуров и Евграф Николаевич Станюкович (выпускники 1804 года). Последние четверо стажировались на эскадре адмирала Нельсона и даже принимали непосредственное участие в Трафальгарском сражении. Гардемарин А.П. Авинов после этого исторического боя попал в плен к испанцам и провел несколько месяцев в тюрьме на острове Пальма. Освободившись из плена, он продолжил службу в английском флоте и участвовал в бомбардировке Булони.

  Кроме стажировки в Англии и Франции, гардемарины в начале XIX века проходили регулярную морскую практику на русских военных кораблях, совершавших дальние зарубежные походы. Большинству из них пришлось участвовать в морских сражениях. Многих за храбрость и отвагу наградили боевыми орденами и медалями.

  По отзывам современников, «стол в Корпусе был хорош, но не роскошен. Ржаной хлеб, квас, булки были всегда отличного качества, но бенефисы эконому в это время не переводились…» Рассказывали, что в Морском корпусе воспитанники довольно агрессивно протестовали против попыток администрации «урезать» десерт. Дело иногда доходило до настоящего погрома. Как свидетельствует окончивший корпус в 1825 году Д.И. Кузнецов, «…если 6 ноября в храмовый праздник не давали яблоков, то ночью били стекла, ломали на галереях балясины, так что вгоняли починку всего в цену дороже покупки яблоков…»

  Администрация Морского кадетского корпуса способствовала организации и развитию в учебном заведении спорта и спортивных игр. В учебную программу в качестве обязательного предмета тогда входили фехтование и гимнастика. В свободное от учебы время поощрялись городки, игры с мячом, а зимой – катание на коньках.

  В летнее время «учение в классах» заканчивалось, наступали каникулы. Кадетов распускали по домам, а гардемарины «отправлялись в кампанию» – в учебное плавание на корпусных учебных судах – бриге «Симеон и Анна», фрегатах «Малой» и «Урания», а также на кораблях регулярного Балтийского флота. Некоторые гардемарины включались в состав команд военных судов, направлявшихся в научные экспедиции. Так, летом 1817 года с преподавателем корпуса князем С.А. Ширинским-Шихматовым 17 гардемаринов прошли на корабле по маршруту северных русских портов, посетили Стокгольм и Копенгаген.

  

  Новость превеликая – «Феникс» пойдет в Швецию и Данию! Из Балтийской эскадры выбрали лучший по своим техническим данным корабль, из гардемаринов назначили лучшую дюжину. Естественно, троих определил по высокой протекции господин морской министр, зато уж остальные девять попали в плавание благодаря своим личным способностям и успехам в учебе. Среди них люди, впоследствии вошедшие в историю военно-морских сил, историю России: будущий герой Севастополя адмирал Павел Степанович Нахимов, его друг – выдающийся гидрограф Михаил Францевич Рейнике, будущий декабрист Дмитрий Иринархович Завалишин, русский писатель, лексикограф и этнограф Владимир Иванович Даль.

  Будущему морскому офицеру практика зачастую бывает тягостна не трудом, а чувством огромной ответственности. На корабле отчетливей и резче, чем где бы то ни было, ясна зависимость всех от каждого и каждого от всех. Этим чувством сразу же прониклись юные гардемарины, как только попали на борт красавца-фрегата под команду старшего офицера Мордария Васильевича Милюкова. Воспитанники Морского корпуса прилежно работали вместе с матросами, стояли офицерские вахты. Милюков доверял им, но при этом замечал о необходимом внимании и благоразумии. «Поспешайте без торопливости, проявляйте находчивость без опрометчивости», – неоднократно повторял он гардемаринам. Старший офицер любил в морских делах лихость, молодечество и чувство риска.

  Все эти качества в избытке демонстрировали его подопечные, их следовало не понукать, а придерживать от «безумной отваги». К ужасу корпусного воспитателя лейтенанта Ширинского-Шихматова, гардемарины бегали по фальшборту; стремительно, вниз головой скользили с мачт по тросам; перебирались, балансируя руками, с мачты на мачту, как ярмарочные канатоходцы. Павлу Нахимову эта акробатика однажды едва не стоила жизни. Он сорвался и сильно расшибся. Но старший офицер «Феникса» успокоил его старой сентенцией: «До свадьбы заживет!» И точно, зажило. Через год после плавания гардемарины благополучно сдали выпускные экзамены. В феврале они по традиции зажгли свечи в храме Николы Морского – их произвели в мичманы.

  В плавание теперь гардемарины отправлялись с большой охотой. Считалось особым шиком ходить в рабочей, измазанной смолой матросской робе и исполнять все виды корабельной работы. В походе воспитанники с удовольствием пили чай с сухарями, причем чай подавался в большой оловянной миске и его черпали ложками, как суп. Михаил Бестужев в своих мемуарах вспоминал, что «…молодецки пробежать по рею, не держась за лисель-спирт, спуститься вниз головой по одной из снастей с топа мачты; кататься под парусами на шлюпке в свежий ветер, не брать рифов и черпать бортом воду – за это старшие гардемарины называли новичка „товарищем“».

  Режим Морского кадетского корпуса по-прежнему оставался суровым, правда, теперь степень этой суровости во многом зависела от директора, инспектора классов и офицеров-воспитателей. Некоторые из них не любили телесных наказаний, ограничивались беседами с кадетами, вникали во все их нужды. Иные же, наоборот, имели репутацию людей строгих и любителей телесных наказаний.

  Воспитанник Морского корпуса В.И. Даль впоследствии с горечью вспоминал о днях пребывания в нем: «Жили по невеселой пословице – спина наша, а воля ваша».

  В официальном «Очерке истории Морского кадетского корпуса», изданном по высочайшему повелению во время учебы воспитанников П. Нахимова, В. Даля, М. Рейнике и Д Завалишина упоминалось, что «всякий офицер мог, как ему угодно, этим правом пользоваться неумеренно». В корпусе велся точный счет ударам, с родителей поротых кадетов даже брали деньги за розги, потраченные на воспитание их недисциплинированных недорослей.

  Владимир Иванович Даль писал, что «анналы корпуса сохранили презабавную историю: священник трижды приказывал кадету прочитать отрывок из Священного Писания, и кадета трижды пороли за то, что читает неверно. Первый раз пороли за рассеянность, второй – за непослушание, третий – за упрямство. Потом священник сам заглянул в книгу – там оказалась опечатка!»

  Но самое интересное, что за 5 лет учения Владимира Даля ни разу не пороли. Он говорил о себе, что был мальчик чулый – послушный, смирный, но ни в коей мере не трусливый. Через 10 лет после окончания корпуса Владимир Иванович доказал это на полях сражений.

  Небезынтересная подробность в деятельности учебного заведения. Оказывается, до осени 1804 года в Морском кадетском корпусе существовало так называемое «малолетнее», или «резервное», отделение из детей до 10-12 лет. Сведения о положении и условиях жизни кадетов «резервной роты» прекрасно изложены в воспоминаниях, записанных со слов 90-летнего ветерана флота, отставного генерал-майора Карла Францевича де Ливрона (Морской сборник. 1890. № 5). Вот как он описывал свое пребывание в «малолетнем отделении» Морского кадетского корпуса: «15 февраля 1803 года я был определен в Морской корпус вместе с моим старшим братом, сверх комплекта, с Высочайшего соизволения императора Александра I, по ходатайству морского министра П.В. Чичагова. На обмундировку нам обоим было выдано 500 рублей ассигнациями. Так как брату моему было семь с половиной, а мне лишь пять с половиной лет от роду, то нас обоих поместили в малолетнее отделение, где и воспитывали отдельно от кадет больших рот в особом помещении корпуса. Хотя с другими ротами корпуса мы не имели сообщения, но воспитанники старших рот все же бывали у нас, и меня как меньшего из всех по летам и по росту часто носили на руках по ротам.

  Начальницею нашего отделения была средних лет англичанка Сара Карловна Тиздель, женщина строгая, но в то же время и добрая. Прислуга была здесь также женская. В этом отделении было в мое время около 40 человек кадет в возрасте от 6 до 12 лет. Отделение имело свои классы и особых учителей, отдельно от остальных четырех рот; столовая у нас была также своя, но форма одежды общая с кадетами прочих рот.

  Госпожа Тиздель, говорившая хорошо по-русски, заставляла нас при себе по очереди читать вслух молитвы на английском языке, бывшем вообще в большом употреблении в этом отделении.

  Дежурная нянька (всех было 5) будила нас ежедневно в 6 часов утра, после чего, умывшись и одевшись, мы становились во фронт в нашей столовой зале, причем один из кадет (по очереди) читал вслух „Молитву Господню»“на английском языке. Завтрак состоял из кружки парного молока и полубелой булки. В 7 часов начинались классы, продолжавшиеся до 11 часов, с 10-минутными перерывами; нас учили читать и писать по-русски и по-английски. Учителями русского языка были Максим Тихонович Зарубин и очень нами любимый Алексей Федорович Тихонов; последний наказывал линейкой по рукам, когда руки бывали выпачканы чернилами. Преподавателем английского языка был Илья Прохорович Жданов, мать которого была природная англичанка; у него мы заучивали, между прочим, извлечения из псалмов Давидовых на английском языке. Классы помещались там, где ныне канцелярия Морского училища. До 12 часов давался отдых, после которого мы шли обедать. Обед состоял из двух хорошо приготовленных блюд, а по праздникам было, кроме того, пирожное. От 2 до 6 часов опять занимались в классе с 15–минутным перерывом. После этого опять давали по кружке молока с булкой. В 8 часов ужинали, а в 9 часов ложились спать, чему предшествовало общее умывание рук.

  По субботам и на воскресенье нас распускали домой; те, у которых не было родителей или родственников – оставались; за мной и братом приходил вестовой моего отца. Маменька моя, отпуская нас обратно в корпус, давала каждому по 2 гроша, на что мы сообща покупали себе два раза в неделю по большой сайке с густым слоем меда в середине, что и делили между собою поровну. Помню, как из-за этого капитала мне досталось от одного из товарищей, по фамилии Терпигорев; он разыгрывал шерстяные перчатки и, всучив мне билет, записал на меня 2 гроша. Случилось так, что несколько раз сряду мне дома забывали давать эти деньги; это ужасно сердило Терпигорева, считавшего меня своим должником, за что я бывал жестоко им побиваем, пока не принес наконец злополучных двух грошей.

  У нас с братом был красный сундучок с висячим замком (подобные имелись и у других кадет и помещались у всякого под кроватью), где мы хранили тетради, книги, перья и прочие вещи; внутри на крышке нашего сундучка была наклеенная лубочная картинка, изображающая крестьянскую свадьбу; мы зачастую, раскрыв сундучок, разбирали в нем вещи; тут же прятались приносимые из дому разные лакомства. Вне классов занятий не было, т. е. ничего не задавалось.

  Осенью следующего, 1804 года малолетнее отделение было упразднено и кадеты были разбиты по ротам, без всякого внимания к возрасту и познаниям, так что и меня с братом перевели во вторую роту под начальство морской артиллерии капитана III ранга Бориса Еремеевича Струкгова. Хотя мы с братом и попали в одну роту, но были в разных классах, и брат вышел из корпуса ранее меня тремя годами».

  В течение нескольких лет в Морском кадетском корпусе, кроме «малолетней» кадетской роты, размещалась Учительская гимназия, в которую тогда принимали обер-офицерских детей. Основной задачей этого учебного заведения являлась подготовка учителей для народных школ, наставников для частных учебных заведений и репетиторов для закрытых пансионов. Выпускники Учительской гимназии впоследствии сыграли значительную роль в формировании и развитии общенациональной системы народного просвещения. Первые 50 воспитанников размещались в нижнем этаже здания Морского корпуса (под спальным помещением первой роты). Подготовка гимназистов велась по основным предметам школьной общеобразовательной программы (математике, словесности, химии, физике, астрономии и иностранным языкам). С 1801 года до закрытия учебного заведения в 1825 году директором Учительской гимназии был Иван Васильевич Кузнецов – прекрасный педагог и администратор. Условия содержания учеников в гимназии были несколько худшими по сравнению с Морским корпусом. Срок их обучения составлял 3 года.

  В 1816 году в здании Морского кадетского корпуса разместили переведенное из Кронштадта Училище корабельных инженеров (40 человек), оно находилось в нем до 1826 года. Кадеты-кораблестроители размещались также в первом этаже основного корпуса под столовой залой.

  Оба учебных заведения существовали автономно и проводили занятия в строгом соответствии с утвержденными для них учебными программами и целевыми задачами. Правда, некоторые учебные дисциплины изучались совместно, в общих классах. Обедали воспитанники Учительской гимназии и Училища корабельных инженеров в общей столовой зале вместе с кадетами. По отзывам современников, «воспитанники этих двух учебных заведений занимались всегда с большим усердием».

  В 1810 году на Большой Неве, напротив здания Морского корпуса (там, где сейчас установлен памятник адмиралу Крузенштерну), по инициативе директора обустроили купальню, где старших гардемаринов обучали плавать. Учителем плавания в Морском корпусе в то время состоял в чине XIV класса отставной итальянский матрос Кобри – искусный пловец и учитель. Некогда умение прекрасно держаться на воде спасло его при кораблекрушении английского торгового судна, на котором он служил тогда юнгой. Кобри выплыл на один из островов Тихого океана и попал в плен к местным аборигенам, те в знак уважения к европейцу покрыли все его тело красочными татуировками.

  В дни, когда Кобри проводил практические занятия с гардемаринами и демонстрировал им свое искусство плавания, на набережной обычно собиралась толпа зевак. Публика с удивлением и восхищением рассматривала заморские рисунки на теле итальянского моряка.

  22 апреля 1811 года несколько видоизменилась форма одежды воспитанников Морского корпуса. Теперь вместо треугольной форменной шляпы кадеты и гардемарины должны были носить кивер. Одновременно с этим последовало распоряжение об обязательном обучении воспитанников «маршировке и ружейным приемам». Для этого в корпус командировали нескольких унтер-офицеров морских полков.

  В 1812 году, в начале войны с Наполеоном, на основании высочайшего повеления воспитанники всех столичных кадетских корпусов эвакуировались в Финляндию. Морской кадетский корпус получил официальное предписание разместиться в Свеаборге.

  Чтобы уменьшить численный состав воспитанников корпуса, приняли решение о дополнительном и досрочном выпуске из учебного заведения гардемаринов. Таким образом, в мае и сентябре во флот направили в 2 раза больше офицеров, чем ранее планировалось.

  Всех кадетов, имевших родственников в Петербурге, распустили по домам. Оставшихся в Морском корпусе воспитанников распределили по четырем придворным яхтам и на корпусном учебном бриге. Суда доставили их в Кронштадт, а оттуда уже на кораблях эскадры адмирала Тета «Борей» и «Северная звезда» вместе с корпусным имуществом воспитанники прибыли в Свеаборг. Их разместили в ведомственных зданиях на острове Густав-Сверд. Правда, через 4 месяца кадеты и гардемарины возвратились в Санкт-Петербург и продолжили учебу в Морском корпусе на Васильевском острове.

  В ночь на 12 июня 1812 года полумиллионная французская армия вторглась в пределы России. Весь русский народ поднялся на защиту Отечества. Значительную роль в борьбе с врагом сыграли моряки-балтийцы. Военно-морской флот оперативно осуществил перевозку экспедиционного корпуса из Финляндии в Ревель. Это позволило сорвать замысел французов – нанести удар по приморскому флангу русской армии.

  Балтийский флот и в его составе выпускники Морского корпуса участвовали в обороне Риги. Моряки Гвардейского флотского экипажа героически сражались под Витебском в период наступления наполеоновских войск на Москву. В знаменитом Бородинском сражении отличилась артиллерия Гвардейского флотского экипажа. И наконец, балтийские моряки победоносно вошли в Париж.

  Выпускник Морского шляхетного кадетского корпуса адмирал А.С. Шишков с армией фельдмаршала М.И. Кутузова дошел до границ Франции. Это был его звездный час. Религиозно-патриотические идеи моряка и ученого получили тогда широкое распространение и популярность. Он стал автором почти всех знаменитых царских манифестов, рескриптов и приказов по армии. Его воззвания производили на соотечественников сильное впечатление. В них исчезла типичная для тех времен вычурность слога, прозвучал желанный для всех призыв встать на защиту Отечества.

  В приказе императора по армиям, текст которого подготовил адмирал Шишков, призывно звучали слова: «Не нужно мне напоминать вождям, полководцам и воинам нашим об их долге и храбрости. В них издревле течет громкая победами кровь славян. Воины, вы защищаете веру, Отечество и свободу! Я с вами. На зачинающего Бог!»

  В составленном адмиралом императорском рескрипте графу Салтыкову торжественно прозвучала вошедшая в историю фраза: «Я не положу оружия, доколе ни один неприятель не останется в царстве моем!»

  Адмирал Шишков стал главным ходатаем перед царем о строительстве мемориального храма Христа Спасителя в Москве в благодарность за дарованную победу над Наполеоном. Старый моряк верил, что «…Провидение Божие, помощию веры и народного духа, спасло нас. Ему благодарность и памятник Ему же принадлежит». На памятной медали в честь закладки величественного храма, взорванного в 20-е годы XX века потомками русских героев, тогда выбили: «Не нам, не нам, а имени Твоему…»

  Как уже упоминалось, в грозный 1812 год Морской кадетский корпус провел два досрочных выпуска гардемаринов. Требовались офицерские кадры. Военный флот пополнился 134 мичманами и 19 артиллерийскими констапелями, принявшими самое активное участие в Отечественной войне с наполеоновской Францией.

  Помимо прямого участия в боях, выпускники Морского корпуса в составе саперных частей и понтонных команд наводили мосты, налаживали переправы, прокладывали дороги.

  Ранней весной 28 марта 1812 года в приемной директора Морского кадетского корпуса появился сухощавый посетитель с тонкими выразительными чертами лица. Главный доктор Николаевского порта и медицинский инспектор Черноморского флота Иоганн Христиан Дале (Иван Матвеевич Даль) «из дворян российской нации» прибыл с прошением об определении на воспитание в элитное учебное заведение своих сыновей Владимира и Карла. В семье чиновника Морского ведомства и его жены Юлии Христофоровны, урожденной Фрейтаг, было семеро детей. Их воспитанием в основном занималась мать, обучавшая мальчиков иностранным языкам, приучившая их к порядку, к честности и ответственности в делах.

  Будущий русский писатель, этнограф, знаток и патриот русского слова Владимир Иванович Даль в детстве не мечтал стать моряком и, поступив в Морской корпус, лишь выполнил волю отца.

  Домашнего образования оказалось внолне достаточно для поступления в корпус Правда, вскоре после этого началась война с наполеоновской Францией, ставшая причиной того, что официально Владимира Даля зачислили значительно позже – 1 августа 1815 года. Из воспоминаний товарища по корпусу мичмана А.А. Домашенко следует, что Владимир Даль сразу же обратил на себя внимание своим умом и недюжинным трудолюбием. Одновременно с этим он слыл большим шутником и любителем розыгрышей. Даль никогда не терялся, был находчивым в решениях и ответах.

  Учеба в Морском корпусе Далю давалась легко. Он всегда входил в число способных и хорошо успевающих воспитанников. Однако в корпусе его постоянно угнетали муштра, унижения и частые конфликты с преподавателями и офицерами-воспитателями. Первые же учебные плавания кадета Даля показали, что он хронически не переносит качки. На корабле его буквально изматывала морская болезнь. Перед выпуском из корпуса гардемарин Даль в числе лучших воспитанников участвовал в дальнем морском переходе на бриге «Феникс» по маршруту Санкт-Петербург – Роченсальм – Свеаборг – Рига – Ревель – Стокгольм – Карлскрона – Копенгаген – Кронштадт. Поход оказался интересным, но морская болезнь не оставляла его в покое на всем пути следования брига. Сдав в 1819 году выпускные экзамены, мичман Владимир Даль приступил к службе на Черноморском флоте. В 1821 году он делает первую попытку уйти в отставку. Получив его рапорт с просьбой об отставке, командующий Черноморским флотом вице-адмирал А.С. Грейг с иронией сообщал по этому поводу морскому министру адмиралу И.И. Траверсе: «Это прелестный молодой человек, который только и повторяет, что его здоровье не позволяет ему продолжать морскую службу, т. к. он не в силах преодолеть болезнь, причиняемую ему непогодой». В отставке отказали. Изматывающая морская служба продолжалась, а в аттестационном листе молодого мичмана командиры кораблей регулярно отмечали: «В должности и поведении хорош» или даже «Очень хорош».

  Только через 5 лет В.И. Далю удалось выйти в отставку и поступить в Дерптский медицинский институт.

  Весной 1825 года директор Морского кадетского корпуса адмирал Петр Кондратьевич Карцов в возрасте 75 лет по состоянию здоровья вышел в отставку. За 25-летний период его директорства корпус выпустил более 2000 прекрасно подготовленных офицеров, часть из которых впоследствии стала знаменитыми флотоводцами, адмиралами и командирами прославленных в морских сражениях кораблей.

  «Карцовский период» Морского корпуса стал предметом довольно горячих споров историков флота. Мнения специалистов о нем разделились, но большинство единодушно считало, что «Карцовским периодом» управления корпусом закончилась прежняя «старая система», или, вернее сказать, «старый порядок» воспитания будущих офицеров флота. В корпусе при нем всегда господствовали атмосфера и условия, позволяющие воспитанникам формировать в себе самостоятельность, укреплять волю и в конечном итоге становиться людьми храбрыми, способными в тяжелейших условиях, при любых обстоятельствах не теряться и принимать всегда единственно правильное решение.

  «Карцовское воспитание» имело еще одно важное практическое значение – развивать у будущих офицеров чувство дружбы, качество, которое всегда отличало русских моряков от их иностранных коллег. Окончивший корпус в 1822 году П.А. Беляев вспоминал, что в его время «кадеты дружили и враждовали между собой крепко. Дружба наша была идеальная…» Владимир Броневский, выпускник 1802 года, в своих мемуарах свидетельствовал, что «морские офицеры, исключая немногих, воспитывались в Морском корпусе, как в единой колыбели, через привычку и одинаковые нужды с младенческих лет связуются узами дружбы».

  Выпускник Морского корпуса П.П. Свиньин, участник морского перехода в 1806-1808 годах на фрегате «Рафаил», в своих «Воспоминаниях на флоте» описывает сцену свидания русских офицеров в Боко-ди-Катаро: «…не в состоянии описать той непритворной радости при свидании с другом, товарищем детства, того торжества дружбы, которое свойственно им одним… Они готовы страдать и умереть один за другого; у них общий кошелек, общий труд, общая честь и слава, общая польза и виды. Ни злоба, ни зависть не в состоянии разорвать их связи».

  В марте 1825 года новым директором Морского кадетского корпуса назначается вице-адмирал Петр Михайлович Рожнов, боевой офицер, герой шведской и турецкой войн, командующий (в 1819 и 1820 гг.) эскадрами Черноморского флота. До своего назначения в корпус он исполнял обязанности флотского начальника и директора Ревельского порта.

  

  Рожнов резко изменил быт кадет. Считал нравственно вредным содержать взрослых гардемаринов с малолетними кадетами вместе. Перепланировал корпусные помещения и разместил воспитанников разных возрастных групп отдельно друг от друга.

  

  Для размещения объединенных в одну пятую отдельную роту младших кадетов администрация специально арендовала жилое здание на углу 9-й линии Васильевского острова и Большого проспекта Гардемарины и старшие кадеты входили в состав остальных четырех рот. Для их рационального размещения в корпусе из основного здания пришлось вывести Учительскую гимназию и Кораблестроительное училище. Воспитанников Кораблестроительного училища распоряжением Адмиралтейств-коллегии расквартировали в здании Адмиралтейства.

  Кадеты пятой (младшей) роты теперь жили практически изолированно от остальных воспитанников и виделись с ними лишь во время обеда и ужина в столовой зале. Для них распоряжением нового директора специально подобрали и соответствующий состав педагогов и офицеров-воспитателей.

  

  Отечественная война 1812 года закончилась полным разгромом армии Наполеона. После завершения военных действий русские дворяне, и главным образом офицеры, участники Отечественной войны 1812 года, образовали политические общества, выступавшие против самодержавия и крепостничества. Члены Южного и Северного тайных обществ готовили военный переворот силами армии, без участия народа, чтобы затем отменить в России крепостное право и установить в ней режим унитарной республики или конституционной монархии с федеративным устройством. В Северное политическое общество входили и лучшие представители императорского флота – недавние воспитанники Морского кадетского корпуса.

  Междуцарствие после смерти Александра I вызвало преждевременное выступление дворянских революционеров.

  В 11 часов утра 14 декабря 1825 года первый восставший лейб-гвардии Московский полк под предводительством А. и М. Бестужевых пришел в полном составе на Сенатскую площадь и построился в каре возле памятника Петру I. Позже к нему присоединились лейб-гвардии Гренадерский полк и Гвардейский флотский экипаж. В восстании приняли участие несколько десятков морских офицеров и более тысячи матросов.

  Воспитанник Морского кадетского корпуса Н.А. Энгельгардт в своих мемуарах вспоминал, что «25 ноября 1825 года в 2 часа пополудни кадет построили и повели в церковь, где они узнали о кончине императора Александра Павловича. Нам был прочтен Манифест о вступлении на престол цесаревича Константина Павловича. Корпус принял ему присягу.

  

  Днем 14 декабря 1825 года кадеты услышали пальбу на Сенатской площади. Мы приняли вторичную присягу Николаю Павловичу. Из окон кадетского корпуса были видны взводы кавалергардского полка, конвоирующие разбежавшихся по Васильевскому острову мятежников». Император Николай I

  Запоминающееся историческое событие. Торжественная присяга воспитанников самого элитного военного учебного заведения новому императору России Николаю I под орудийный салют гвардейской артиллерии, расстреливающей картечью мятежных морских офицеров, всего лишь несколько лет тому назад окончивших Морской кадетский корпус.

  После жестокого подавления восстания к следствию привлекли 32 морских офицера, среди которых 28 являлись выпускниками корпуса предвоенного периода. Некоторые из них уже занимали довольно высокие посты во флоте, считались прекрасными специалистами и героями Отечественной войны.

  Лейтенанта Антона Петровича Арбузова, окончившего Морской корпус в 1815 году, ротного командира Гвардейского экипажа, за систематическую агитацию среди матросов приговорили к каторжным работам пожизненно.

  В истории движения декабристов известен единственный случай, когда четверо братьев, выпускников Морского корпуса, стали участниками восстания. Это Николай, Александр, Михаил и Петр Бестужевы. Они выросли в замечательной семье. Отец их, Александр Федосеевич Бестужев, был передовым деятелем своего времени, в самый мрачный период царствования Павла I, в 1798 году, он издает вместе с литератором-просветителем И.П. Паниным вольнодумный и явно антикрепостнический «С.-Петербургский журнал», в котором открыто порицались дворянские привилегии и пропагандировались идеи Радищева.

  Судьба декабристов Бестужевых сложилась трагически. Морского офицера Петра Бестужева перевели рядовым в действующую армию на Кавказ. Он был ранен при штурме Ахалциха, затем заболел психическим расстройством и в 1840 году был помещен в больницу для умалишенных, где вскоре и скончался.

  Провели 14 лет в тюрьмах Николай и Михаил Бестужевы. Капитан-лейтенант Николай Бестужев – опытнейший морской офицер, человек редких дарований и неиссякаемой творческой энергии. После окончания в 1809 году Морского кадетского корпуса его оставили при нем преподавателем. Читал курс военно-морского искусства, морской эволюции, физики, руководил морской практикой. В день восстания вышел на Сенатскую площадь во главе Гвардейского флотского экипажа.

  Его брат, лейтенант Михаил Александрович Бестужев, недавно (в 1817 г.) окончивший корпус, вместе с братом Александром и Д.А. Щепиным-Ростовским вывел на площадь Московский полк. За участие в восстании приговорен к 20 годам каторги.

  

  

  Александр Бестужев, в июне 1837 года переведенный на Кавказ в действующую армию, в сражении под Адлером тяжело раненным попал в плен и погиб, изрубленный горцами. Карл Брюллов, друживший с Александром, узнав о его гибели, писал: «Боже мой! Какие потери в один год. Пушкин и Александр Бестужев…»

  

  Участник Отечественной войны 1812 года, выпускник Морского шляхетного кадетского корпуса 1799 года, член Северного тайного общества, подполковник в отставке Владимир Иванович Штейнгель – автор мемуаров о Морском кадетском корпусе приговорен судом к 20 годам каторги.

  Капитан – лейтенант Дмитрий Александрович Щепин-Ростовский, выпускник корпуса 1816 года, вывел на Сенатскую площадь в день восстания Московский полк, за что был осужден к 20-летней каторге в Сибири.

  Близкий приятель Петра Степановича Нахимова, лейтенант Дмитрий Иринархович Завалишин, после окончания в 1819 году Морского корпуса пытался создать в провинции филиал тайного общества. Осужден на 20 лет каторги.

  Лейтенант Михаил Карлович Кюхельбекер, окончив корпус в 1815 году, плавал на кораблях Балтийского флота. В день восстания находился на Сенатской площади в рядах Гвардейского флотского экипажа. Сослан в каторжные работы на 20 лет.

  Лейтенант Константин Петрович Торсон; выпущен из корпуса мичманом в 1809 году. Участник экспедиции Ф.Ф. Беллинсгаузена к берегам Антарктиды. Член Северного тайного общества. Приговорен к 20 годам каторжных работ.

  Мичманы братья Беляевы (Александр – окончил корпус в 1818 году, и Петр – окончил корпус в 1822 году) вышли на Сенатскую площадь в строю Гвардейского флотского экипажа. Оба приговорены к 12 годам каторги.

  В июне 1826 года командующий эскадрой Балтийского флота адмирал Р.В. Кроун был вынужден выполнить крайне неприятное для себя предписание императора – провести публичный церемониал «гражданской казни» – разжалование «в рядовые» флотских офицеров-декабристов. Армейских офицеров-декабристов разжаловали раньше, во дворе Петропавловской крепости. Для моряков же император Николай Павлович лично разработал церемониал их разжалования.

  Генерал И.И. Дибич заблаговременно сообщил начальнику Главного Морского штаба, что император повелел «взять из крепости под должным морским караулом накануне весьма рано всех преступников, о коих министр юстиции представит список». Декабристов надлежало доставить в Кронштадт на флагманский корабль «Князь Владимир» и там 13 июля разжаловать по обрядам морской службы. Предусматривая возможность противного ветра и задержку в доставке осужденных офицеров, государь приказал взять для буксировки арестантской яхты специальный пароход.

  Командующему эскадрой Балтийского флота адмиралу Кроуну было предписано «как только с крепости увидят яхту, поднять на крюйс-брам-стеньге „Владимира“ черный флаг при пушечном выстреле. После этого должны прибыть на флагманский корабль с каждого военного судна один старший офицер, один лейтенант, один мичман и несколько матросов. Когда осужденные поднимутся на корабль, им должен быть прочитан приговор суда. Затем над их головами следует сломать предварительно подпиленную шпагу, сорвать эполеты, которые вместе с мундиром следует выбросить за борт».

  Поздним вечером 12 июля осужденных вывели из Петропавловской крепости к Неве и посадили в арестантскую яхту с зарешеченными иллюминаторами.